Этот разговор состоялся на пароме. Были захватывающие сумерки — озеро на севере Италии проглатывалось солнцем посреди гор. И Варя вдруг:
— Мама, ты знаешь, я расскажу тебе огромный секрет.
— Ого! Давай скорее.
— Скорее не получится. Это длинная история.
Она сказала это так, будто бы речь шла о чем-то катастрофическом. О чем-то таком, что узнают матери от уже взрослых детей. И чаще всего — не от детей вовсе. Но Варе всего шесть, да и то — шесть только будет.
Варя выбрала момент, когда мы оказались с ней наедине. Ее брат Федя был увлечен происходящим на пароме и вряд ли мог помешать разговору. Варя выдохнула и снова набрала воздуха, чтобы хватило целиком на всю историю:
— Я влюбилась, мама.
Я бы посмотрела ей в глаза. На ней были надеты очки от солнца. Но следующим жестом Варя сняла очки. Взяв салфетку и начав сосредоточенно протирать их, она продолжила:
— Да, влюбилась. И, похоже, это серьезно. Потому что тот, в кого это произошло, не обращает на меня внимания.
Из всей этой гирлянды слов ребенка в Варе выдавала такая вот только путаница.
— К тому же в него влюбилась Ника. И Катя. Ну и Лена.
Она взглянула на меня, и стало понятно, что эта история, будь она рассказана не шестилетней Варей, могла бы быть очень длинной. Но Варе шесть, поэтому:
— Вот такой огромный секрет.
— Это все?
— Ну да. А что еще тут скажешь? К тому же вот уже берег, нам пора выходить, совсем стемнело, а мы еще не ужинали. Вставай-ка по-быстрому и найдем Федю.
Удивительно: драматичная на первый взгляд история была превращена Варей во что-то такое обычное, бытовое. Как будто бы это был невероятный пустяк: как пятно от болоньезе на ее платье. Варя вскочила, встряхнула подол и побежала за Федей, а ее загорелые пятки проставляли как бы отточие в этой истории.
— Варя, постой!!
Она обернулась.
— А кто он?
— Ну кто-кто. Миша Востротов. В нашей группе, в саду.
Мне, видимо, стоило догадаться. И я вполне могла бы. Потому что Миша Востротов — это тот, в чьем присутствии дочь немедленно забирала волосы в хвост, намазывала губы гигиенической помадой и в какой-то момент перестала надевать в сад джинсы, окончательно заменив их на юбки и легинсы. Это тот, ради которого, как теперь выясняется, последние полгода она регулярно делает маникюр. И еще ради него она перестала капризничать по поводу капы и теперь каждый вечер засовывает ее в рот безо всяких напоминаний. Иными словами, мне есть за что сказать спасибо этому мальчику. А самой Варе?
Выглядело так, будто бы Варя закончила этот разговор. Как будто бы не оставалось больше вопросов. Как быть теперь? Забыть? Пытаться обратить на себя внимание? Стоит ли это того? В конце концов, возможно, следует перейти в другую группу детского сада? Но ни одного из этих вопросов задано не было: Варя уже во весь свой голос ругала Федю за шорты, которые тот испачкал мазутом.
Мы поговорили и забыли эту историю. Стемнело. Теперь уже горы полностью проглотили солнце.
Через целых несколько дней Варя подошла ко мне на пляже.
— Мамочка...
— Да, дорогая, да?
— Скажи, ты переживаешь?
Мне сейчас действительно есть отчего попереживать. И Варя знает про эту историю: ей слышно, как иногда там закипает от переживаний.
— Скучаешь?
— Да,— я удивилась, но виду не подала.
— Не думай плохого, мама, он тебя любит, я знаю, просто поверь.
— Считаешь, нужно?
— Нужно, потому что не стоит твоих переживаний,— Варя гладила меня по голове и целовала лицо через каждый слог каждого слова.
Мы помолчали.
— Знаешь, и я скучаю, мама. Теперь ты меня понимаешь. Или я тебя понимаю? Но ты хотя бы можешь написать СМС, а я-то — нет. Не потому, что не умею, а потому, что не знаю его телефонного номера. Да и есть ли у него телефон?
Наш разговор прервал Федя. Он прибежал, громко крича:
— Там лебеди, целых несколько! И утки. Их надо чем-то покормить.
Варя убежала кормить птиц с огромным пакетом хлебных крошек. А вечером пила горячее молоко с круассаном и рассказывала по скайпу своей бабушке, что видела на озере уток и целых семерых маленьких утят. С детским избыточным восторгом.
— Ты моя маленькая,— сказала ей бабушка.
Еще несколько дней назад я, возможно, говорила Варе вот именно так. Но нет, она вовсе не маленькая. Через неделю ей исполнится шесть. Целых шесть.