Автор книги «Сарко меня убил» ЖЕРАР ДАВЕ рассказал корреспонденту “Ъ” ГАЛИНЕ ДУДИНОЙ, как он чувствует себя, оказавшись в эпицентре «дела государственной важности».
— Почему ваша книга вышла под таким заголовком? Это намек на то, что, как и в деле Омара Раддада, речь идет о слабости судебной системы?
— Я не провожу прямых параллелей с делом Омара Раддада, где речь шла о слабой и незаконченной работе следственной комиссии. Там не было политического фактора, а в «деле Бетанкур» этот фактор присутствовал и препятствовал завершению расследования. Единственное, чем похожи эти дела,— нежеланием следствия идти до самого конца. Я надеюсь, что теперь суд Бордо (там сейчас находится дело Лилиан Бетанкур.— “Ъ”) сможет продвинуться в своем расследовании, в том числе при помощи нашей книги.
— Почему отрывки из книги были опубликованы в Liberation, а не у вас в Le Monde?
— В нашей газете прекрасно знали, о чем написана книга. Но вместе с Фабрисом Ломмом (соавтор господина Даве.— “Ъ”) мы решили, что есть две главные причины отказаться от публикации «у себя». Во-первых, чтобы в какой-то степени защитить газету от обвинений в предвыборных манипуляциях: агрессивный характер нашей книги не вполне соответствует осмотрительной политике редакции. А во-вторых, нехорошо журналистам использовать «свою» газету, чтобы «продать» свою же книгу.
— Зато теперь некоторые политики обвинили в предвыборной манипуляции лично вас.
— Да, один из правых депутатов назвал меня ультралевым журналистом. Нам с коллегами из Le Monde оставалось только посмеяться над этим: я не просто далек от крайне левых, я абсолютно аполитичен. Я никогда не высказывался в пользу той или иной партии, не интересовался ими. Все, что меня интересовало,— это факты и только факты.
— Во время работы над книгой был похищен ваш ноутбук. Телефонные разговоры, как оказалось, отслеживались. Каково это — самому оказаться в эпицентре «дела государственной важности»?
— Очень сложно вдруг стать актером, когда всю жизнь был наблюдателем. Особенно с учетом того, что этой смены статуса я не желал. Но теперь надо держаться до конца, надо пройти всю эту историю, тем более что расследование пока продвигается.