Вчера Владимир Путин дал интернет-пресс-конференцию, проходившую в телестудии Кремля. Конференция прошла на высоком технологическом, а также идеологическом уровне. Она длилась один час — ровно столько, на сколько и была запланирована. Во время интервью был задан 21 вопрос, что на один больше планировавшегося.
Единственное кремлевское опасение за полчаса до начала сеанса интернетовских вопросов-ответов заключалось в том, смогут ли в ФАПСИ справиться с хакерами. С хакерами как раз справились. Проблема, как показала пресс-конференция, заключалась в другом: ни президент Владимир Путин, ни его оппоненты из интернет-изданий, отбиравшие вопросы, оказались совершенно неподготовленными.
Интернетчики (как удалось выяснить корреспонденту Ъ, не сговариваясь даже между собой) задавали президенту вопросы такие, ответы на которые Путин давно выучил наизусть: и про Чечню (вопрос #7), где "борются не с чеченским народом, а с террористами", и про образование (вопрос #5), которое "приоритетно", и даже про восьмимартовский подарок жене (вопрос #18), про который сейчас говорить нельзя, потому что иначе не будет "приятного сюрприза". Причем если любопытство английского мальчика из Виндзора в отношении музыкальных пристрастий российского президента можно понять (мальчик, конечно, не знает, что все официальные лица в далекой России на этот вопрос традиционно отвечают "популярная классическая музыка — Чайковский"), то постановка вопроса российских интернет-журналистов вроде "В связи с парламентским кризисом хотелось бы узнать ваше отношение к закону о партиях" кажется совсем странной.
Что касается самого президента Владимира Путина, то он вел диалог не с интернет-пользователями, а со значительно более привычной ему телевизионной камерой (не случайно все сидевшие в студии журналисты интернет-изданий были тщательно загримированы). А ноутбук, стоявший перед президентом, был похож скорее на элемент модного сейчас оформления телестудии.
По окончании сеанса прямой связи с пользователями всемирной сети пресс-секретарь президента Алексей Громов заявил корреспонденту Ъ, что остался очень доволен происшедшим событием. Потому что, во-первых, "состоялся прецедент", а во-вторых, "значительно расширилась аудитория президентского общения". И все это чистая правда. Непонятно только, зачем был нужен прецедент, зачем президенту с таким рейтингом доверия расширять аудиторию, а также что нового эта аудитория узнала.
ВИКТОРИЯ Ъ-АРУТЮНОВА