Международный уголовный суд в Гааге выдал ордер на арест Муамара Каддафи, его сына Сейф аль-Ислама и главы спецслужбы Абдаллы Сенусси. Их обвиняют в преступлениях против человечности. Обозреватель "Коммерсантъ FM" Константин Эггерт — о проблемах, которые это решение создает.
Как изменился мир! 55 лет назад в Нюрнберге за преступления против человечности судили нацистских бонз, создателей одного из самых бесчеловечных режимов в истории планеты. По сравнению с ними, Каддафи и его сын в компании местного Мюллера Сенусси, выглядят как мелкие шалуны.
То есть порог чувствительности современного общества к разного рода негодяйствам повышается, и это, с точки зрения общественной морали, хорошо. Правда, и вопросов ордер, выписанный в Гааге, тоже ставит немало. Первый — чисто практический: не станет ли Каддафи более неуступчивым и агрессивным, если будет знать, что у него, фактически, нет выхода?
Вопрос второй: как будет формироваться доказательная база? Не окажется ли вердикт предрешенным телевизионными репортажами и сюжетами YouTube? Это может серьезно сказаться на авторитете самого суда. Есть ведь точка зрения, что и Нюрнбергский трибунал был не очень справедливым судом победителей. Но что, скажите на милость, было делать перед лицом неоспоримых свидетельств в виде газовых печей? Однако даже тогда не все обвиняемые были приговорены к смерти. Многие получили различные тюремные сроки.
В ситуации с Ливией все еще запутаннее. Кстати, сам Каддафи вообще не занимает никаких официальных постов. С юридической точки зрения он — практически частное лицо.
И, наконец, третий — главный вопрос: если Каддафи будет осужден, станет ли это решение прецедентным? Потому что если ответ "да", то тогда следующим на очереди, по идее, должен быть Башар Асад.
А еще можно вспомнить северокорейского диктатора Ким Чен Ира и всех поголовно членов военной хунты в Бирме, не говоря уже о президенте Судана Омаре аль-Башире. Международный уголовный суд предъявил ему в 2008 году довольно неплохо обоснованное обвинение в геноциде населения юга страны, преимущественно христиан и приверженцев древних дохристианских культов. С тех пор, Башир успешно уклоняется от ареста, потому что не ездит в страны, где к ордеру международного суда могут отнестись серьезно. А такие, как скажем Китай, он посещает без проблем. Потому что коммунистические лидеры в Пекине — политические наследники одного из самых кровавых убийц в истории человечества — Мао Цзэдуна.
Для России ситуация, как всегда, самая сложная. С одной стороны, прокурор Международного уголовного суда действует по просьбе Совета Безопасности ООН, а к Объединенным Нациям Москва относится трепетно, потому что имеет там реальное влияние. С другой стороны, российским властям идея уголовного преследования главы другого государства явно не близка. В общем, ордер выдать было легко. Просчитать последствия — намного труднее.