Фильм Филиппа Лябро произвел сенсацию в советском прокате. Вместо очередной полукриминальной, полукомедийной забавы с Жан-Полем Бельмондо зрители получали безжалостно циничную балладу о мире тех, кого во Франции называют "barbouzes" — головорезы, выполняющие деликатные поручения сильных мира сего. Комичным было, пожалуй, лишь то, что Роже Пиляр (Бельмондо) достиг в своем ремесле таких высот, что куда он ни сунься, везде натолкнется на некогда разоблаченного им и затаившего жажду мести негодяя. Но и этому экс-охотнику на хищников было не по себе, когда пришлось пойти по следу "Коко" (Брюно Кремер), обаятельного дядечки, уничтожающего всех, кто способен его опознать. Прежде всего — неприкаянных юных правонарушителей, которых вербовал в подручные. Именно та холодная и чуть печальная механистичность, с которой "Коко", не стерев с лица улыбку, ликвидировал очередную жертву, наполняла атмосферу фильма страхом, французскому нуару в общем-то не свойственным. В голову вползала кощунственная мысль: а ведь, пожалуй, и сам Бельмондо может сгинуть в схватке с этим зверем.