Вчера был вынесен приговор одному из крупнейших расхитителей денег, выделенных на восстановление Чечни. Бывший гендиректор московского комбината "Красный суконщик" Михаил Киселев, присвоивший около 25 млрд неденоминированных рублей, проведет в заключении шесть лет. Имущество у него конфискуют.
В конце 1994 года Киселеву, который имел связи во властных структурах, удалось добиться у тогдашнего вице-премьера Олега Сосковца включения предприятия в программу восстановления Чечни. "Красный суконщик" должен был поставлять в республику свою продукцию, а расплачивался за нее Минфин России в счет формируемого бюджета Чечни.
Весной 1995 года Киселев съездил в командировку в Грозный, где встретился с министром торговли республики Ахмедом Завгаевым (младшим братом главы Чечни Доку Завгаева) и его заместителем Шахруди Денеевым. Они договорились, что большая часть поставок текстиля будет осуществляться только на бумаге, а полученные под них деньги — делиться поровну. В случае же ревизии недостачу продукции решили списывать на войну: нападения боевиков на склады, диверсии на железной дороге и т. д.
На протяжении двух лет, как установило следствие, гендиректор "Красного суконщика" и его подручные похитили или перевели на свои счета около 25 млрд руб., выделенных на поставки продукции комбината. Кое-что до республики все же дошло, но и тут не обошлось без приписок. Либо товар поставлялся по завышенным ценам, либо под видом сукна в вагонах оправляли дорогую мебель, видеоаппаратуру и даже чучела редких животных, которыми члены кабинета Завгаева украшали свои кабинеты и дома.
Покрывать эти аферы Киселеву помогала главный бухгалтер "Красного суконщика" Людмила Тюляева, а также руководство склада Минторга Чечни в Моздоке, подписывавшее фиктивные товарно-транспортные накладные.
Махинации были вскрыты лишь в начале 1997 года, когда масхадовская администрация стала проверять деятельность своих предшественников. Прокуратура Чечни проинформировала об этом своих коллег в Москве, и в июне 1997 года сотрудники РУБОПа задержали Киселева и Тюляеву. Ахмед Завгаев сбежал к брату в Танзанию, а Денеев просто исчез. Следствие по этому делу длилось около двух лет, после чего оно было передано в Симоновский суд Москвы.
На суде Киселев рассказывал, что ему неоднократно угрожали представители новых чеченских властей, требовавшие "вернуть деньги в республику". Поэтому ему даже пришлось обзавестись целым арсеналом. При обыске у Киселева нашли три газовых пистолета и один боевой. Денег же, как утверждал бывший гендиректор "Красного суконщика", он не присваивал, а всю продукцию отправлял в срок и по адресу.
Правда, его показания были опровергнуты многочисленными свидетелями. На суде они заявили, что знали о приписках и воровстве, но обращаться в правоохранительные органы не решались, поскольку Киселев угрожал им увольнениями.
У Киселева, награжденного орденами "Знак почета" и Дружбы народов, была надежда избежать тюрьмы по амнистии. Последний орден, как заявил на процессе Киселев, он получил за ранение во время командировки в Грозный. Но оказалось, что справку о ранении он купил. К тому же незадолго до приговора Госдума приняла поправки к акту об амнистии, по которым орденоносцы, совершившие тяжкие преступления, не освобождаются от наказания.
В итоге под амнистию попала бухгалтер Тюляева. Киселеву дали шесть лет, из которых три он уже провел под следствием и судом. Избежал наказания только Ахмед Завгаев. Власти не только простили ему прошлые прегрешения, но даже назначили его главой Наурского района Чечни.
АЛЕКСЕЙ Ъ-ГЕРАСИМОВ