Вчера председатель правительства России Владимир Путин побывал в подмосковной Коломне, убедился в том, что спасено одно из главных оборонных предприятий страны, и выслушал предложение московского мэра Юрия Лужкова о глобальном переносе сточных рек ради обводнения подмосковных болот. Специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ считает, что обводнение будет происходить на фоне наводнения.
Под Коломной тлеют торфяники. Дыма нет, но в любую секунду может появиться огонь: стоит только копнуть колышущуюся под ногами, только на первый взгляд утоптанную солдатскими сапогами землю.
— Подмосковные леса были ухожены и при помещиках, и при советской власти. На квадраты все было разбито...— с тоской вспоминал глава администрации Коломны Валерий Шувалов.
Наконец, по его словам, природа после варварского обращения с ней, когда в леса тоннами стали сбрасывать бытовые отходы, а деление на квадраты было упразднено, восстала (особенно ее возмутило, видимо, исчезновение квадратов).
— Что, вам лес не нужен, решила природа, ну так получите! — поделился своим знанием природы Валерий Шувалов.
И загорелось.
Но и господин Шувалов оказался не прост. Во-первых, лесотехником был его отец, а во-вторых, он сам окончил строительный институт.
— Мы знаем все! — торжественно произнес Валерий Шувалов.— Выбрали высокую точку, проложили до нее от Оки 5,6 километра трубопровода, таких оцинкованных труб диаметром 150 мм, они для всего годятся... поставили насосную станцию...
Потом Валерий Шувалов лично отобрал бесстрашную четверку на квадроциклах, которые нашли на торфяниках еще несколько высотных точек. Когда один из квадроциклистов начинал медленно и печально погружаться в торф, товарищи, готовые к этому, помогали ему.
Валерий Шувалов и его помощники снова разбили лес на квадраты, а потом в квадратах появились еще и кварталы. На выбранных квадроциклистами точках вместе с сотрудниками МЧС поставили подкачивающие станции, вырыли траншеи...
Когда-нибудь по этим сооружениям будут изучать хронику третьей мировой войны.
Между тем верхний огонь, как обычно, действовал в своих интересах и по своему плану и вплотную подошел к полигону Конструкторского бюро машиностроения (КБМ) — к предприятию, где зато мы делаем ракеты (это и в самом деле ЗАТО — закрытое административное территориальное образование), в том числе "Искандер" и некоторые другие, о которых сотрудники предприятия говорят с нездешним огнем в глазах.
Здешний огонь удалось остановить, полигон не пострадал, потому что один из первых облетов горящего Подмосковья губернатор Борис Громов совершил именно в этих местах, так что КБМ и Валерий Шувалов получили два имеющихся в распоряжении области вертолета. В результате на полигоне только кое-где подгорела трава. Был спасено и само КБМ. Но торфоопасность при этом усилилась.
— Торф — это хорошая сигарета,— объяснял Валерий Шувалов.— Пока не истлеет, не погаснет.
Больше всего мэра Коломны поразило то, что уровень воды в Оке упал на два метра. Это означало, что торфяники совершенно высохли.
— Ведь механика грунтов — это была моя специальность в строительном институте,— признался господин Шувалов.— Я сразу понял, насколько все серьезно.
Еще он обратил внимание на то, что огонь пришел с закрытых территорий (здесь базируется не только КБМ). На вопрос, не размышлял ли он над версией о поджоге, мэр коротко бросил:
— Конечно, изучал. Вся эта ситуация — простор для деятельности террористов. Я не исключаю. Очень уж тут интересные объекты!
Всю последнюю неделю из Оки в трубопровод подается вода, но на торфяники ее не пускают: заслонки закрыты, потому что идет зачистка сгоревшего леса.
Я попал на эту зачистку. Несколько десятков человек пилили сосны и березы и складывали их в поленницы. Появился взвод солдат — им объяснили задачу. Они кивнули, стащили гимнастерки — крепкие, мускулистые парни, гордость и надежда страны. Сели перекурить.
— Да вы что?! — обрушился на них гражданский прораб.— Тут же торфяники!?? Сгорим же все к чертовой матери!
— Тут, что ли, торфяники? — лениво переспросил его один из солдат и пнул ногой кусок торфа.
Из-под сапога вырвался столб дыма. Солдат уважительно поглядел на него, покачал головой и докурил сигарету быстрее, чем хотел.
После этого он и остальные еще раз осмотрелись и опять попросили объяснить им задачу.
— Берете ветки и бревна оттуда, несете туда!..— простонал прораб.
— И че? — уточнил солдат.
— Складываете в определенном порядке...— вздохнул прораб, понявший свою ошибку: теперь им придется объяснять в каком порядке.
— А вы уже думали, как будете бороться с грядущим наводнением? — спросил я мэра Коломны.— Дожди ведь идут на нас! Ливневые.
— Да, ожидаем наводнения,— встрепенулся он.— Как только пойдет западный ветер, начнется буря, будут ливни... А пока дует южный и юго-восточный — будет гореть.
Ситуация казалась безвыходной. Коломна должна либо сгореть, либо утонуть.
— Да,— подтвердил мэр,— у нас уже затапливало город в пойме Москва-реки и Оки. Правда, это лет пятнадцать назад было...
— Но ведь год-то необычный,— сказал я.
Он горячо согласился:
— Вот и я думаю, что, конечно, может затопить!
Солдаты на торфяниках увидели, что над ними повисли три вертолета, и с энтузиазмом взялись за бревна и ветки: они понимали, как важно для успешного прохождения дальнейшей службы, чтобы те, кто сейчас смотрит на них сверху, зафиксировали их энтузиазм.
Через пять минут одна березово-сосновая поленница переместилась метров на десять ближе к дороге. Парни при желании горы могли свернуть. Впрочем, желания у них не было.
В одном из вертолетов находился Владимир Путин. Сойдя с дорожного полотна и изучив ситуацию уже с земли, он спросил, сколько времени нужно на зачистку территории.
— Двое-трое суток,— объяснили ему.— А вода-то — вот она! Только открыть заслонки — и пойдет!
Глубокая канава вдоль дороги и в самом деле была наполнена водой. При некотором старании тут, кажется, могла возникнуть новая Ока — взамен устаревшей и неэффективно используемой.
Проект переброски рек в торфяники был готов к реализации.
На коротком совещании с участием главы Московской области Бориса Громова, мэра Москвы Юрия Лужкова, министра МЧС Сергея Шойгу и главы Минприроды Юрия Трутнева премьеру рассказали, что в Московской области сейчас бушуют 250 пожаров.
— Сто шестьдесят тысяч квадратных метров,— доложил Борис Громов.
— ...гектаров,— негромко поправил его господин Шойгу.
— Ну да,— легко согласился Борис Громов.— В пяти районах проводятся подтопления... Мы нашли людей, которые в советское время занимались торфяниками. То есть осушением болот... теперь будут заниматься обводнением... мы им объяснили, они понимают...
— С первой задачей они справились блестяще,— без энтузиазма прокомментировал премьер.
— И были передвижные механизированные колонны в советское время, ПМК,— заявил господин Громов.— Одну нашли в Клинском районе, другую — в Луховицком.
Что они там все это время делали, остается загадкой.
— И еще,— произнес господин Громов.— Два больших участка планируем затопить. И эти земли — Гослесфонда. Надо бы определиться с вопросом хозяина этих земель...
— Хозяин здесь,— кивнул премьер в сторону сидящего за столом главы Рослесхоза Алексея Савинова.
Видимо, кроме него, за хозяина господина Савинова никто не считал.
— 29-30 числа принесли сумятицу,— прокомментировал тот (очевидно, прежде всего в его голову.— А. К.). Но в течение трех-четырех дней мы практически сделали локализацию пожаров! (Именно Рослесхоз отвечает за тушение лесных пожаров.— А. К.). Основная часть пожаров — Мещерская низменность. Горят торфяники (то есть глава Рослесхоза деликатно давал понять, что горящие торфяники и лесные пожары проходят по разным ведомствам.— А. К.). Наши летчики при этом тушат в основном лесные пожары.
Господин Трутнев в своем докладе пояснил, что лес рубится только тогда, когда надо спасти еще больше леса.
— А обводнение...— пояснил Юрий Трутнев,— это природа возвращается в свое исходное состояние!
— То есть ущерб ей был нанесен, когда осушали? — уточнил премьер.
Юрий Трутнев скорбно кивнул.
Безусловной сенсацией стало выступление на совещании московского мэра Юрия Лужкова. Он рассказал, что с первых же часов возникновения тревожной обстановки он находился в тесном взаимодействии со всеми федеральными и муниципальными органами.
— А теперь что,— глухо произнес мэр Москвы,— нужна вода. Воду надо подавать в торфяники в течение года, в том числе зимой. Это должна быть теплая вода, плюс 18 градусов, которую мы после люберецких полей фильтрации можем сбрасывать сюда, а не в реку. Вода, между прочим, чище, чем в Москва-реке!
То есть Юрий Лужков предложил масштабный проект переброски не просто рек, а сточных рек из Москвы в Московскую область.
Кроме того, Юрий Лужков предложил активно возобновить работу крупных торфоперерабатывающих предприятий: на вверенных им территориях не бывает пожаров, потому что в этом, по его словам, никто не заинтересован.
Правда, не очень понятно, как эта идея соотносится с идеей обводнения торфяников: для успешной работы торфоперерабатывающих предприятий торфяники, наоборот, надо осушать.
Господин Путин, взяв слово, сказал, что Рослесхоз получает достаточно денег: около тридцати миллиардов рублей в год.
— А я вот смотрю: вода идет... и думаю — куда утекают наши денежки?..
Он в это время и в самом деле глядел на плазменный экран прямо перед собой: пока шло совещание, из трубы большого диаметра в лес выливалась желтая жидкость, затапливая все живое и неживое вокруг.
Впрочем, глава Шатурского района Андрей Келлер, ворвавшийся в кадр, пояснил, что это именно и есть долгожданное обводнение в Шатурском районе.
— Тут был такой горельник! — воскликнул он.— Так что вот куда уходят народные денежки!
— Надо реагировать на ситуацию мобильно,— заявил премьер.— Говорят, идет холодный фронт. Над Ленинградской областью и некоторыми другими он уже прошел. Я с губернатором говорил, он сказал, что все нормально. А я министру экономики перезвонил: 600 (шестьсот) объектов в результате отключено!
Я поглядел в небо. Над Коломной сгущались тучи. Город замер в ожидании наводнения.
Но до этого ему придется пережить обводнение.