"Добровольные общества насчитывали по Союзу до 15 миллионов членов"

80 лет назад, в 1930 году, Наркомат по военным и морским делам установил, что значительная часть денежного содержания военнослужащих уходит на принудительные выплаты членских взносов в различные общественные организации. Обозреватель "Власти" Евгений Жирнов изучил этот способ обирания граждан СССР.

Ценный опыт

"Мы к вам, профессор,— заговорил тот из них, у кого на голове возвышалась на четверть аршина копна густейших вьющихся волос,— вот по какому делу".

Так, если кто-то запамятовал, начиналась знаменитая сцена визита Швондера и компании к профессору Преображенскому из булгаковского "Собачьего сердца". А почти в самом ее конце светилу медицины предложили принять участие в сборе средств на социально полезное дело — купить в пользу детей Германии по полтиннику несколько журналов.

Процесс сбора средств с населения под подобными предлогами в первые десятилетия существования советской власти имел без преувеличения грандиозные масштабы. Время от времени проходили кампании по всенародному сбору средств на индустриализацию, подписки на постройку танков и самолетов. Однако существовали и регулярные сборы средств граждан в виде взносов в самые разнообразные общественные организации.

Собственно, большевики не придумали ничего нового. Традиция создания общественных организаций и сбора взносов с их членов появилась задолго до 1917 года. И в Российской империи, несмотря на все сложности с регистрацией любых общественных объединений, едва ли не в каждом более или менее заметном городе существовали десятки самых разнообразных обществ, от ценителей древностей или любителей правильной охоты до общества друзей местного театра. Кроме того, повсеместно возникали разнообразные общественные организации, ставившие своей целью борьбу с нищетой или болезнями, старавшиеся привлекать в свои ряды возможно большее количество членов и за счет их взносов решать поставленные задачи.

Среди огромного множества русских общественных организаций выделялось Российское общество Красного Креста, созданное в 1876 году на базе существовавшего с 1867 года Общества попечения о больных и раненых воинах. Средства для Красного Креста собирались самыми разнообразными способами. Ему жертвовали крупные суммы частные лица и государственные структуры, в его пользу вводились дополнительные сборы за железнодорожные перевозки и почтовые услуги. Не менее важной статьей дохода оказались и мелкие пожертвования, которые стимулировали особым способом. Всем, кто внес не менее пяти рублей, выдавали специальный жетон, служивший своеобразным знаком отличия.

В итоге к началу XX века Российское общество Красного Креста имело весьма солидный капитал — 10 млн руб., а также разветвленную и все более разраставшуюся систему больничных и прочих учреждений. К началу 1911 года в нее входили Главное управление, 8 окружных управлений, 95 местных управлений, 371 местный комитет, 47 комитетов Общества сестер милосердия, 106 общин сестер милосердия, 76 больниц с 2511 кроватями, 102 амбулаторные лечебницы, 13 приемных покоев, 6 приютов для увечных воинов, школа-приют для калек и увечных воинов, дома призрения для неизлечимых больных, вдовий дом, 3 приюта и убежища для детей, 5 санаториев, 4 колонии, 3 родильных приюта, общежитие сестер милосердия, училище лекарских помощниц и фельдшериц, школа и общежитие сиделок Красного Креста, курсы для подготовки сестер милосердия, 4 убежища для отставных сестер милосердия, 3 инвалидных дома, убежище для раненых воинов и их сирот, 33 попечительства. В этих госпиталях и амбулаториях ежегодно получало помощь более миллиона больных. А после начала Первой мировой войны общество Красного Креста сформировало 360 санитарных поездов и оборудовало 20 санитарных судов. И это не считая десятков госпиталей, подвижных лазаретов и передовых медицинских отрядов.

Можно сказать, Российское общество Красного Креста приняло на себя часть функций государства, причем на средства частных лиц. Не использовать подобный ценный опыт большевики просто не могли.

Ликвидация авиационной неграмотности

Советское правительство ставило перед страной множество грандиозных целей. Советскую Россию, а затем и образованный в 1922 году СССР собирались сделать передовой индустриальной, авиационной, автомобильной, научной, радиофицированной страной. Вот только средств не хватало даже на решение самых насущных проблем. Красная армия не имела ни казарм, ни обмундирования, ни вооружения. А главная опора власти — чекисты месяцами сидели без денежного довольствия.

Давить пролетариат и социально близких к нему людей пролетарское государство не могло. Однако в распоряжении Совнаркома и ЦК оставался главный ресурс — безграничное терпение народа, способного вынести огромные трудности, чем и воспользовалась власть для решения стоящих перед страной задач.

К примеру, Советскому Союзу требовалась мощная авиация, а потому трудящихся начали призывать к "ликвидации авиационной неграмотности". В переводе на понятный язык это означало вступление в созданное в 1923 году Общество друзей Воздушного флота (ОДВФ) и внесение в его казну членских взносов. Естественно, в стране насчитывалось немало энтузиастов авиации. Но их самих и их средств явно не хватало для решения поставленных великих целей. А трудящиеся, как и нетрудовой элемент, не торопились вступать в новую организацию. Именно поэтому появилась схема добровольно-принудительного членства в ОДВФ и подобных ему общественных объединениях по-советски. В члены общества рабочих и служащих принимали всем коллективом, а взносы попросту вычитали из их зарплаты.

Позднее формально эту практику признали неверной, и ЦК запретил коллективное членство. Но по существу схема не претерпела никаких изменений, взносы по-прежнему вычитали из жалованья. Ведь главным был результат. А он превзошел все ожидания. В 1925 году на праздновании второй годовщины со дня создания ОДВФ его председатель и председатель Совнаркома СССР Алексей Рыков радостно сообщил собравшимся, что число членов общества достигло 2 млн. А начальник ВВС РККА и зампред ОДВФ Петр Баранов конкретизировал:

"До апреля 1924 г. в состав нашего Общества в среднем ежемесячно вступало новых членов 82 000. С апреля до октября 1924 г. количество ежемесячно вступающих членов достигло 100 000 и последний период — с октября 1924 г. по март 1925 г. дал ежемесячное вступление новых членов в наше Общество до 120 000. Эти цифры говорят о том, что наша организация — первая организация широкой, пролетарской, советской общественности, организация, стоящая на здоровом пути".

Не менее впечатляюще, судя по докладу Баранова, выглядели и финансовые достижения:

"Наряду с вовлечением большого числа членов в наше Общество мы имели огромные достижения в деле непосредственной материальной помощи нашему воздушному флоту и всем отраслям, связанным с его деятельностью. За два года существования ОДВФ всеми ее местными организациями собрано около 6 миллионов рублей. Из этих денег около 4 млн руб. внесено в кассу Центрального Общества. Надо ли говорить о том, что в нашей бедной стране, которая лишена возможности широко пойти по пути состязания с западноевропейскими государствами в деле создания воздушного флота, такая помощь трудящихся имеет огромное значение. За два года своей деятельности ОДВФ оказало огромнейшие услуги в деле развития и укрепления воздушного флота. Достаточно сказать, что только военному воздушного флоту непосредственно на его нужды дано около 2 млн руб. Два миллиона руб. ОДВФ было затрачено на постройку 88 самолетов, сданных в разное время нашему военному воздушному флоту. Большие средства ОДВФ были затрачены на организацию и оборудование аэродромов, совершенно необходимой принадлежности нормально развивающегося воздушного флота. Около 13 аэродромов и около 29 площадок было оборудовано, и туда были вложены деньги ОДВФ. Кроме того, ОДВФ оказало широкую помощь разным организациям воздушного флота — Центральному Авиагидродинамическому институту, Академии Воздушного Флота, и нескольким авиазаводам. Всем этим организациям, работающим в деле создания нашего воздушного флота, ОДВФ приходило с посильной помощью".

Однако вскоре выяснилось, что слова Баранова о прочности и советскости организации, мягко говоря, преувеличены. В том же 1925 году Совнарком решил объединить друзей воздушного флота с друзьями химии — таким же добровольным обществом, как и ОДВФ,— Обществом друзей химической обороны и промышленности, или Доброхимом. Хватка аппаратчиков обоих обществ, углубившихся в раздел должностей и полномочий, ослабла, и из обоих обществ начался массовый отток членов. Процесс оказался настолько мощным, что часть активистов нового общества — Авиахима предложила его самоликвидировать. Но Рыков, выступая на расширенном заседании президиумов Союза Авиахима СССР и Авиахима РСФСР, говорил:

"Если теперь наблюдается некоторый отлив рабочих из Общества, то это явление случайное, преходящее. Оно прежде всего объясняется процессом слияния старых Обществ, что затормозило положительную органическую работу. Теперь организационная работа кончена, Общество вступило в новую полосу работы и, несомненно, станет крепче, чем до слияния... Ликвидировать — значит заявить о неверии в самостоятельность и активность трудящихся масс".

Рыков также предложил новую концепцию агитации за вступление в Авиахим:

"Нельзя начинать пропаганду с лекций, допустим, о технической стороне авиации. В этом нет ни малейшей надобности. Нужно добиться того, чтобы крестьянин понял всю опасность интервенции, реставрации помещичьего режима, реставрации царизма. Если крестьяне и рабочие поймут всю опасность этой реставрации, которая грозит полным уничтожением их теперешнего уклада, то они добровольно будут активно участвовать в работе Общества, будут вносить свои вклады для укрепления авиационной и химической промышленности, для защиты страны".

Помогла ли новая методика или сработал административный ресурс, но Авиахим смог собрать с июня 1925 по май 1926 года 1,041 млн руб., которые были потрачены на создание новых образцов авиатехники, грандиозные для своего времени перелеты и разработку разнообразных химических соединений, включая минеральные удобрения.

Всю эту работу можно было бы счесть весьма полезной и не столь уж обременительной для кармана трудящихся, если бы в стране существовало только одно подобное общество. Но в СССР только крупных и активных добровольных обществ существовало не менее десятка.

Общественная конкуренция

Одно из первых мест по настойчивости в сборе средств населения занимало Общество содействия развитию автомобилизма и улучшению железных дорог — Автодор, аппарат которого добывал средства на автомобилизацию СССР, где и как только мог. В Автодор принимали не только целыми коллективами, но и коллективы в качестве юридических лиц. При этом для низовых работников и активистов общества существовала своеобразная система материального поощрения: большая часть взноса оставалась у коллектива, сумевшего привлечь в свои ряды новых людей и организации. По поводу юридических лиц в инструкции Автодора 1931 года говорилось:

"1. Коллективы, сами завербовавшие предприятие, колхоз и т. д., согласно установленному принципу, оставляют у себя 60% годовых взносов и остальные 40% пересылают в райсовет;

2. Райсоветы из 40% общих поступлений от юридических членов — ячеек — и взносов, поступающих от юридических членов, завербованных самими райсоветами, перечисляют 30% краевым советам".

Подобная цепочка перераспределения продолжалась до самого верха — до центрального совета Автодора.

Кроме того, Автодору разрешили проводить лотереи, в которых главным призом были автомобили. Но подавляющее большинство граждан лотерейные билеты интересовали немногим более, чем выплата членских взносов в Автодор. А потому в той же инструкции активистам общества советовали проявлять настойчивость в деле распространения билетов:

"Поступления от лотереи в бюджете о-ва являются до настоящего времени самым мощным источником, а потому и в работе по мобилизации средств реализация лотереи является важнейшим участком работы. В работе по реализации лотереи большую роль играют агитация, пропаганда и реклама. Темой для агитации, пропаганды и рекламы в основном должны быть задачи о-ва, участие о-ва в социалистическом строительстве, а также случаи выигрышей прошлых лотерей".

На собранные средства Автодор ударял автопробегами по бездорожью и разгильдяйству, участвовал в строительстве дорог, мостов и автозаводов.

Однако и перед другими общественными организациями стояли не менее важные задачи. Международная организация помощи борцам революции (МОПР) считала свои цели — все виды помощи зарубежным братьям по классу и политэмигрантам, прибывавшим в СССР,— едва ли не самыми актуальными.

К 1 января 1924 года в ее рядах насчитывалось уже 500 тыс. членов, а активисты работали в 32 губерниях страны. В том же году МОПР стандартным добровольно-принудительным путем собрала около 2,151 млн руб., в 1925 году — чуть меньше 3 млн, а в 1929 году — 4,265 млн. Причем кроме взносов в эти суммы входили крупные добровольные пожертвования и поступления от разных мероприятий МОПР, включая продажу журналов в пользу детей Германии и прочих финансово-пропагандистских мероприятий.

Но и МОПР список общественных организаций, собиравших взносы с трудящихся, не ограничивался. Российское общество Красного Креста, в 1918 году превратившееся в Общество Красного Креста РСФСР, было, наверное, одним из немногих содержавших свое обширное хозяйство, в котором к 1927 году насчитывалось 427 лечебных учреждений, а позднее появились даже научно-исследовательские институты, не прибегая к массовому сбору членских взносов. Ему, как и до революции, предоставили возможность получать сборы от перевозок, а также сборы за выдачу загранпаспортов и видов на жительство. Но больше всего — более 2 млн руб. в 1926-1927 финансовом году — приносили Красному Кресту сборы с увеселительных и игорных заведений.

Остальные же советские общественные организации продолжали добровольно-принудительный сбор членских взносов. Причем тем из них, кто не имел столь высокопоставленного руководителя, как председатель Совнаркома СССР Рыков, приходилось с немалым трудом пробиваться к этой казавшейся бездонной кормушке. Руководители Общества друзей радио, например, в отчете первому съезду своей организации в 1926 году писали:

"Самый момент организации Общества Друзей Радио явился моментом крайне неблагоприятным для зарождения новой общественной организации. Возникшие к тому времени в большом количестве добровольные общества насчитывали по всему Союзу до 15 миллионов членов, причем вербовка членов производилась по преимуществу среди рабочих масс в порядке массового привлечения коллективов трудящихся данной фабрики или завода. В результате такого способа вербовки получалось в значительной степени автоматическое вхождение ряда отдельных рабочих и служащих. Это заставило советские и партийные организации поднять вопрос о ликвидации нежизнеспособных и слиянии родственных организаций и о переходе на систему индивидуального членства. Естественно, что ОДР, появившемуся во время проведения кампании за уменьшение числа добровольных обществ, пришлось первые же дни своей организации посвятить преодолению ряда препятствий, стоящих на пути признания его организацией, имеющей право на самостоятельное существование".

Но если само существование огромного количества организаций так осложняло жизнь не самым сильным из них, по документам можно представить, каково же жилось тем, кого принуждали в них состоять.

Граница взимаемого

Суммы, которые требовали разного рода общества в качестве членских взносов, на первый взгляд выглядели совершенно безобидно. МОПР, например, взимала со своих членов 1 руб. 20 коп. в год, а Красный Крест — 1 руб. Тот же порядок, от нескольких десятков копеек до двух-трех рублей, запрашивали и остальные. Но студенческая стипендия в конце 1920-х годов равнялась 23 руб. в месяц, и ее, по воспоминаниям очевидцев, едва хватало на сносное питание. Низкооплачиваемые рабочие получали 30-40 руб. в месяц, а из этих средств вычитались налоги, деньги на госзаймы, профсоюзные взносы, коммунальные услуги, а также взносы в потребительские кооперативы, которые из-за неразвитости госторговли и ликвидации торговли частной кто как мог занимались обеспечением коллективов продуктами питания. Так что в итоге не только у рабочих и специалистов, но даже у красных командиров не оставалось на прочие расходы практически ничего.

Этот факт подтверждал циркуляр Народного комиссариата по военным и морским делам, изданный 23 мая 1930 года:

"Обследование материального положения военнослужащих показало, что значительная доля получаемого ими содержания удерживается из месяца в месяц на уплату членских взносов в различные добровольные общества, на единовременные отчисления целевого назначения и т. д., что при наличии еще значительных выплат по подписке на госзаймы, на уплату партийных взносов, взносов в кооперацию, кассы взаимопомощи и т. д. чрезвычайно тяжело отражается на их бюджете.

В соответствии с общей политической линией, проводимой правительством и партией, Народный Комиссар по Военным и Морским Делам приказал:

1. Вновь подтвердить необходимость неуклонного исполнения пр. РВСС 1924 г. N 985 о том, что всякого рода отчисления из содержания военнослужащих, производимые в целях оказания помощи или содействия различным общественным организациям, в фонд индустриализации, на постройку самолетов, танков и т. д., а также членские взносы в общественные организации и кассы взаимопомощи ни в коем случае не должны превышать 3% основного оклада жалованья;

2. При проведении подписки на государственные займы не допускать вынесения общими собраниями постановлений о подписке на займы в размере более полумесячной суммы получаемого каждым постоянного содержания;

3. Взимание всякого рода членских взносов, как партийных, кооперативных, так и в различные общественные организации проводить исключительно в индивидуальном порядке через уполномоченных этих организаций;

4. Разъяснить, что постановления общих собраний, затрагивающие в той или иной форме вопросы денежного характера, как-то: подписки на займы или билеты лотерей, отчисления из содержания на те или иные нужды, отработки и пр.— не могут рассматриваться обязательными для отдельных участков этих собраний и должны выноситься в форме призыва или пожелания о проведении того или иного мероприятия;

5. В целях поднятия активности членов различного рода добровольных обществ исходить из положения, чтобы каждый военнослужащий состоял членом не более двух общественных организаций".

Но для остальных граждан страны ситуация ничуть не изменилась. В 1931 году 12-летний П. Трокша с Дальнего Востока писал всесоюзному старосте Михаилу Калинину:

"У нас в с. Черниговке кооперация плохо снабжает рабочих продуктами, одежей и обувью, рабочим и нам, детям, очень трудно приходится жить. Наша мама за 8 месяцев получила только одну поллитру постного масла на нас четырех. А на базаре стоит одна поллитра масла 10 рублей. А наш папа получает малое жалованье — 75 руб. в месяц и с этих денег плотит на заем "Пятилетка в четыре года" 10 руб. в месяц. То членские взносы, то на подписку, то за квартиру, отопление... И нам приходится сидеть на черном хлебе".

Изменения наступили в 1933 году, когда трудящимся СССР разрешили платить взносы только в две общественные организации по своему выбору. Интересы государства при этом ничуть не пострадали. Членские взносы увеличили, а членство в двух организациях сделали практически обязательным. Так что МОПР, к примеру, вместо 4 млн руб., как это было в конце 1920-х годов, десятилетие спустя собирала 20 млн руб.

Общества и союзы по мере исчезновения в них нужды ликвидировались, а их собственность становилась государственной. Или продолжали существовать, решая необходимые власти задачи на средства трудящихся. Ведь общественные организации с такими функциями — единственные, которые могут существовать и при диктатуре пролетариата, и при укрепленной вертикалью демократии.