Бывший консультант министра внутренних дел СССР писатель Гелий Рябов в интервью корреспонденту "Ъ" Елене Артемкиной рассказал о некоторых подробностях поиска царских останков.
— С чего для вас все началось?
— В семидесятых годах я работал консультантом по печати и кино у министра внутренних дел СССР Николая Щелокова. Летом 1976 года Щелоков попросил меня поехать в Свердловск и выступить перед сотрудниками УВД. Когда мы с Щелоковым прощались, он произнес такую фразу: "Я проводил всесоюзное совещание в Свердловске. Когда я туда приехал, я сказал начальнику УВД, чтобы меня отвезли в Ипатьевский дом. Я хотел постоять на том месте, где упали Романовы". Когда он так сказал, я понял, что Щелоков — перст божий. И я поехал в Свердловск.
Николай Щелоков (1910-1984), с 1968 по 1982 гг. — глава МВД СССР. Владелец крупнейшей в Москве частной коллекции живописи. После прихода к власти Андропова Щелоков был отстранен от должности, исключен из ЦК КПСС. По уголовному делу обвинен в коррупции. 6 ноября 1984 г. лишен генеральского звания, 7 декабря исключен из партии и лишен всех наград. 13 декабря 1984 г. он застрелился.
— Почему вам все показывали и обо всем рассказывали?
— По прямому указанию Щелокова. Без него я бы ничего не получил и никуда бы не попал. Он отдал распоряжение предоставлять мне любые карты Свердловска и области. Эти карты мне очень помогли. На следующий день после приезда меня познакомили с Александром Авдониным (сейчас — председатель Екатеринбургского благотворительного фонда "Обретение".— Ъ), который как раз начал заниматься поисками места захоронения Романовых. Но у него не было никаких документов, поэтому он сомневался, что останки сохранились. После этой поездки я стал искать документы.
Я попал в спецхран библиотеки Ленина. Благодаря письму, подписанному Щелоковым, я получил все документы, которые там хранились. Затем с помощью МВД я разыскал дочь Юровского, которая проживала в Ленинграде. И поехал к ней. Она сказала, что, расстреляв Николая II, отец правильно сделал, выполнив приказ партии. И посоветовала мне обратиться к ее брату, Александру Юровскому, контр-адмиралу в отставке. Он проникся ко мне доверием и дал рукописный экземпляр "короткой записки Юровского", в которой говорится, что автомобиль с телами, едва переехав 184-й разъезд, застрял, а потому всех похоронили в яме у дороги и заложили шпалами.
Я сообщил обо всем Авдонину. И в 1978 году Авдонин прошел по этому маршруту вместе со своим товарищем Михаилом Качуровым. Авдонин попросил его отыскать настил из шпал. Когда они вышли к тому месту, Качуров влез на огромную сосну и увидел несколько шпал, уложенных рядом.
В 1979 году мы вернулись на это место и сделали пробы грунта. Когда проба дала черный кусок породы, мы поняли, что нашли место захоронения. Мы его вскрыли. И я повез в Москву три черепа для экспертизы. У меня ничего не получилось. Я отвез останки назад и захоронил.
— Вы не боялись?
— Боялся. В 1978 году вместе с Авдониным мы ездили на захоронение. Откуда-то появляется якобы работник милиции, останавливает нас и просит предъявить документы. Я показываю свое удостоверение. Он берет его в руки, но даже не раскрывает. Весь остальной разговор был полным бредом, и я тогда понял, что за мной наблюдали.
Когда я в 1988 году готовил материалы к первой публикации, мне позвонил Авдонин и попросил не указывать точное место захоронения. Я указал фальшивое место. Через два-три дня после публикации на то место приехала тяжелая строительная техника, выкопала громадную яму и весь грунт вывезла. Это была работа тогдашнего начальника УКГБ по Свердловской области генерала Корнеева.
— А Щелоков боялся?
— Ирина Николаевна, дочь Щелокова, сказала, что в 1979 или 80-м году отец обмолвился, что я нашел царя. Об этом он сказал только родным. В ЦК и КГБ не знали. Он не имел права не сказать об этом, но он молчал. Кстати, мои поездки в Свердловск с подачи Щелокова прикрывались легендой, согласно которой я продолжал работать над фильмом "Рожденные революцией". Поэтому я с благодарностью вспоминаю Щелокова.