Главный военный прокурор РФ Сергей Фридинский вчера заявил, что в российской армии одновременно стало меньше преступлений и больше дедовщины. При этом рост случаев неуставных отношений военные списывают на увеличение количества призывников, а саму дедовщину называют "болезнью общества", лечить которую надо еще до призыва. Правозащитники согласны, что дедовщины стало больше, но винят в ней все-таки ситуацию в армии.
Господин Фридинский заявил, что за пять месяцев этого года число преступлений во всех воинских формированиях сократилось на 12-14%. "Почти в два раза сократилось число тяжких и особо тяжких преступлений",— подчеркнул главный военный прокурор. Он отдельно отметил, что в прошлом году расследовалось примерно тысяча уголовных дел, связанных с дедовщиной. "Мы ни одно дело не спустили на тормозах,— заявил прокурор.— В 80% таких уголовных дел командиры подразделений понесли дисциплинарную ответственность". Данных по этому году он не огласил, но выразил беспокойство по поводу роста неуставных отношений. "За последние два года количество призывников увеличилось в два раза. Это не могло не сказаться на статистике" — так объяснил он ситуацию. При этом, по его словам, дедовщина не является порождением вооруженных сил. "У нас разве нет таких же взаимоотношений на улице? Нет таких взаимоотношений в школах? — вопрошал господин Фридинский.— Это часть болезни молодежи и общества". По его мнению, с дедовщиной нельзя бороться только в армии. "Лечение надо начинать немножко раньше,— уверен прокурор.— Около 170-180 тыс. подростков находятся в социально опасных ситуациях, где есть насилие. И 80% этих людей идут служить в армию со своим сложившимся образом жизни".
Напомним, что 16 июня замминистра обороны Николай Панков назвал одной из главных причин дедовщины в армии влияние молодежных группировок экстремистского толка. "Полученные навыки общения в неформальных молодежных группировках неизбежно приходят в воинские коллективы",— заявил он.
Глава Союза комитетов солдатских матерей России Валентина Мельникова считает, что случаи неуставных отношений просто стали фиксировать чаще, чем в прошлые годы. "Если сейчас побитый солдат приходит в любой комитет солдатских матерей, к любому священнику, к прокурору, это в 90% случаев доходит до уголовного дела,— рассказала она.— Даже если никого не накажут, то случай попадает в статистику". По ее данным, комитеты солдатских матерей принимают около 50 тыс. жалоб в год. "Насильственные преступления разной степени тяжести составляют примерно 60% от общего числа",— уточнила она.
Директор экспертного центра "Гражданин. Армия. Право", член Совета по правам человека при президенте РФ Сергей Кривенко считает, что дедовщина во многом все же является порождением армии. "Если исключить из дедовщины избиения или вымогательства, мы получим неформальную иерархическую структуру,— рассуждает эксперт.— Она действительно существует и в школах, и на производстве. Но она принимает страшные формы именно в армии и в тюрьме — там, где у членов сообщества нет возможности защитить свои права".
По его словам, увеличение случаев дедовщины напрямую связано с реформой вооруженных сил. "В последние годы было резко сокращено количество офицеров, а оставшимся пока не создали нормальных жизненных условий,— напомнил господин Кривенко.— Институт сержантов, на которых возлагались надежды, еще не сформировался. За порядком просто некому следить". Правозащитник считает, что военным не стоит перекладывать ответственность на членов каких-то группировок или даже ранее судимых призывников. "Если такие ребята попадают в нормальную систему, она не даст развиться каким-то негативным качествам,— уверен господин Кривенко.— И только полное отсутствие правопорядка позволяет им верховодить, устанавливать правила как на зоне".