Мультикультурная формация Juno Reactor, выступавшая в "Главклубе" в субботу, за один присест — или, если угодно, притоп — выдавала разнообразия не меньше, чем целый фестиваль СКИФ, проходивший в этот же вечер. Бушменские перкуссии, танцевальная электроника, перегруженные гитары да еще немного фламенко в придачу — скучать не давали. МАКС ХАГЕН активно входил в транс.
Продюсер-электронщик Бен Уоткинс когда-то удачно вывернулся из стандартов гоа-транса, приправив свой "колбасный фарш" изрядной пригоршней этники. Не то чтобы он был пионером на этой дорожке — танцевальные направления разной степени жесткости с мировой экзотикой миксовали и Transglobal Underground, и Fun-Da-Mental, и еще много кто, в середине 90-х тема была горячая. Juno Reactor пошли своим путем, призвав на помощь южноафриканских перкуссионистов Amampondo, которые и стали фишкой проекта: у кого еще увидишь целый отряд бушменов в боевой раскраске, вооруженных батареями там-тамов. Транс с запахом вельдов красиво вписался в общую картину, и к тому времени, как Juno Reactor в 2000-м выпустили свой лучший альбом "Shango", не заметить их было уже решительно невозможно. В последовавших альбомах "Labytinth" (2004) и "Gods and Monsters" (2008) среди многочисленных сессионщиков засветились уже и такие весомые товарищи, как Баджи из Siouxie And The Banshees, пианист Майк Гарсон и звезда джей-рока гитарист Сугизо. Дополнительное ускорение проект получил благодаря франшизе "Матрица" — его музыка попала в части "Перезагрузка" и "Революция" и мультсерию "Animatrix". До этого Juno Reactor уже возникали в саундтреке к фильму "Смертельная схватка" и "Потерянные в космосе". Зато в 2000-х обогащенные корневой культурой композиции Бена Уоткинса и его разномастной команды пошли нарасхват на рынке аниме и компьютерных игрушек. И то верно — постреляешь-погоняешь, да вдруг и задумаешься о судьбах цивилизации.
Juno Reactor любят подчеркивать, что живые выступления для них вещь особенная, и концерт в "Главклубе" в свете такого заявления выглядел весьма убедительно. Транс в исполнении проекта — это вовсе не одинокий диджей, здесь скорее можно говорить о ритуальных танцах в контексте высоких технологий.
Выступление проекта оказалось вполне сравнимо с тем, что творят на сцене The Prodigy или Asian Dub Foundation, причем еще можно поспорить, у кого получается круче. Бронебойности размашистым этномочилкам добавляли живой барабанщик и аж две электрогитары. Как раз на одной из них играл японец Сугизо — при полных регалиях, свойственных направлению visual-kei, — а на другой сам бвана Бен Уоткинс. Лидер и идеолог команды по случаю также занимал место за сэмплерами-компьютерами и рассыпал улыбки. Много слов Juno Reactor не требовалось, подкрики эм-си Стивена Таунсенда больше напоминали рубленые воззвания: "Одно поколение, одна цель, одна судьба!" При этом он щеголял кожаным мотоциклетным шлемом, а в свете прожекторов во рту у него поблескивали железные зубы — было в нем что-то от антиутопического сумасшедшего проповедника.
Когда команда включалась вся сразу, от обилия звуков клуб разве что не трясло: певица голосит, гитаристы наяривают свое, бушмены вдобавок к "качающей" электронике колотят в там-тамы, а железнозубый персонаж умудряется еще и всех переорать. При внешней эклектике, Juno Reactor умудрялись склеивать свой набор в монолитные вещи, которые прокатывались по аудитории с мощью взбесившегося носорога. К тому моменту, как по "Главклубу" разнеслось бушменское фламенко из одного из самых известных треков "Pistolero", "колбасились" даже бармены за стойкой, а народу на танцполе не хватало разве что костров до неба и слонов на вертеле.