В пятницу ТВЦ показывает "Тайны и обманы" (23.50) англичанина Майка Ли. Когда картина четыре года назад завоевала Золотую пальмовую ветвь в Канне, казалось, что в мире вновь воцарился добротный психологический реализм с социальным уклоном. Это — кино про людей, чей традиционализм на фоне тотального Тарантино выглядит особенно радикальным. И хотя старомодность так и не стала модой конца 90-х, картина Ли — одна из лучших в десятилетии. Чернокожая служащая ищет свою мать, только чтобы обнаружить, что та — ниже ее по статусу, да к тому же еще и белая. Смешная и острая трагикомедия. Герои Ли — горожане со дна среднего класса. Он обожает их некрасивые лица и ограниченные способности. Их играют отважные незвезды (за исключением титулованной матери — Бренды Блетин), которым режиссер и обязан своим почерком. Вместо того чтобы писать сценарий, Ли уединяется с ними и импровизирует ситуации будущего фильма. На основе этих импровизаций создается либретто, которое Ли подписывает единолично и от которого уже не разрешает отступать актерам на съемках. Станиславский в действии: искусство про жизнь человеческого духа, разыгранное "взаправду" и без дистанции. Единственный упрек: обманы большие, а тайны чересчур маленькие. Такие, что можно было их и не раскрывать. (**** по пятизвездной шкале)
В субботу НТВ открывает кинобондиану номером 1 — "Доктором Но" (19.50), случайно или нет совпавшим по дате выпуска с Карибским кризисом 1962 года. В жизни в роли злодея выступал Кастро, в кино — таинственный доктор, правящий островом (явно карибским). Цель у них тоже одна: вывести из строя военно-промышленный комплекс США. Впрочем, тут, естественно, все не всерьез: авторы кино-Бонда — полноценные протопостмодернисты — реагировали не на реальность, а на культуру. Тремя годами ранее Хичкок выпустил "К северу через северо-запад", предложив литературному созданию Яна Флеминга идеальный кинематографический эквивалент: комедийный триллер с погонями. Хотя считается, что агент 007 "нашел себя" только в третьем киновоплощении, в "Голдфингере", присутствуя при его рождении, интереснее всего наблюдать не за сюжетом, а за формированием имиджа, ставшего одним из ключевых мифов поп-культуры теперь уже прошлого века. Среди законодателей будущей моды: 32-летний Шон Коннери, источающий элегантность и совершенно бессовестный эротизм; сногсшибательная Урсула Андресс — первая и едва ли не лучшая из череды бондовских девушек; и режиссер Теренс Янг ("Из России с любовью" и "Шаровая молния"), с блеском профессионального бармена сделавший этот коктейль ("взболтать, но не смешивать") из иронии и саспенса. В результате — архетипическое произведение кинопоп-арта, впервые сознательно возводящее китч в эстетический принцип. (****)
В воскресенье ОРТ показывает полную авторскую версию "Леона" (18.45) Люка Бессона, включающую в себя, кроме двух часов американского прокатного варианта, 26 минут дополнительного материала. Отец "новой зрелищности" во французском кино 80-х ("Подземка"), Бессон всегда хотел покорить Америку. На пути от парижской "Никиты" к голливудскому "Пятому элементу" он остановился в Нью-Йорке и снял стильную мелодраму о странном романе итальянского киллера и американской девочки-подростка. Я специально не сравнивал, но, если не ошибаюсь, от уже знакомой нам эта версия отличаются следующим: а) расширены (без особого усиления эффекта) сцены профессионального сотрудничества убийцы и его подопечной и б) более наглядно выявлен изначальный замысел: адаптировать "Лолиту" как настоящую (разве что без секса) love story, не увеличивая (как это делалось в экранизациях Набокова) возраста героини (ей тут 12), но спрятав педофильское желание под маской гангстерского фильма. Этот замысел — самое живое, что есть в картине. Ему и следуют Жан Рено и дебютантка Натали Портман, чей "любовный" дуэт прозрачен и убедителен. Режиссуре я бы отдал последнее место, и не потому, что Бессон не мастеровит — напротив, потому что его мастерство слишком отточено и механистично: кажется, что в процессе своей эволюции он однажды превратится в компьютер. (***1/2)
В воскресенье по РТР (23.05) идет "Экзотика" канадца Атома Эгояна. Фильм, сексапильный опасной, экзотической привлекательностью. Загадочный без тени пошлости. Подобно "Криминальному чтиву" Тарантино и "Красному" Кесьлевского, это кино не о явлениях, а о связях между ними (в данном случае о связях между пятью персонажами, чьи пути таинственным и только постепенно проясняющимся образом скрещиваются в стриптиз-клубе "Экзотика"). Эти связи вовсе не исчерпываются причинами и следствиями. Они по большей части невидимы и оттого, казалось бы, некинематографичны. Но это только на первый взгляд. Кино (искусство видимого), обращающее свой взгляд на то, что нельзя увидеть,— кино будущего. Стриптиз как модель фильма — ритуал, всегда обещающий больше, чем дающий. Очень рекомендую. (****)
В среду РТР покажет "Время танцора", последний на сегодняшний день фильм Вадима Абдрашитова (21.45). Главный социальный моралист позднесоветского кино в 90-е годы вконец запутался: этические опоры, державшие его рационально спланированный мир времен "Поворота" и "Охоты на лис", стали трескаться, а затем и вовсе распались вместе с самой державой. Фильмы Абдрашитова стали расплываться, у них появилась одышка. Но порицать режиссера за "потерю формы" совсем не хотелось: его "бесформенные" картины последних лет оказались даже более привлекательными и более чуткими. Абдрашитов-художник значительно укрупнился, а неровные черты его фильмов отражали не деградацию мастерства или зрения, а оголенную связь режиссера со временем. "Время танцора" (1997), сфокусированное на группе поселенцев на отвоеванных закавказских территориях,— знак выздоровления после больных времен и картин. Ни оптимизма, ни стройности не прибавилось, но будто спала выморочная пелена социалистических разборок и открылась жизнь — сочная, трагичная, чувственная. Это кино если не совершенное, то настолько витальное, что сопротивляться ему не хочется. Скинув мантию судьи, Абдрашитов отдается переполняющему его чувству изумления перед бесформенной и необъяснимой жизнью. Возможно, для рационалиста это и поражение. Но проиграть жизни — чем не достойная задача для художника? (***1/2)