Театр эстрады имени Аркадия Райкина выпустил первый за много лет репертуарный спектакль — "Кушать подано". В одной из ролей на сцену вышел новый художественный руководитель театра Юрий Гальцев. АНДРЕЙ ПРОНИН поработал дегустатором.
Господин Гальцев занял кресло худрука еще в конце прошлого года, но какие-то приметы новизны в некогда прославленном Аркадием Райкиным театре появились только сейчас. Стены зрительного зала покрасили. Театр обзавелся собственными туалетами: не такой уж и пустяк. По словам самого Гальцева, много времени у руководства театра отняла бюрократическая процедура выхода из юрисдикции "Петербург-концерта". Теперь процесс завершен, и настала пора предъявить творческие результаты, тем паче что в интервью новый худрук неоднократно обещал развернуть театр на 180 градусов, превратив его из прокатной площадки в стационар со своим репертуаром и труппой.
Спектакль "Кушать подано" появился в афише неожиданно, без предварительной рекламы, а в цветных бумажках, продаваемых на премьере билетершей, содержался трогательный пассаж: мол, мы не успели напечатать красивые программки, извините, что пришлось купить некрасивую. Очевидно, господин Гальцев понял, что грядущий в ближайшую субботу юбилей театра лучше встречать, имея на руках козырь в виде первого репертуарного спектакля.
Главной приманкой тут является имя постановщика. Виктор Крамер — один из лучших режиссеров страны, он знает толк и в экспериментальном театре, и в развлекательном. Ему приходилось ставить мюзиклы, уличные перформансы и концерты для G8, а благодаря постановке "Snow Show" Вячеслава Полунина имя режиссера знает весь мир. Поработать шеф-поваром на "Кушать подано" господин Крамер, с очевидностью, согласился по дружбе, а не из нужды. Вот только блюдо, которое он приготовил, не назовешь ни эксклюзивным, ни хорошо пропеченным. Пьесу малоизвестных австрийских драматургов Вольфганга Коольхазе и Риты Циммер "Угощение на четверых" Крамер уже однажды воплощал на сцене. Дело было в московском Театре эстрады, спектакль назывался "Слуга трех госпож", а главную роль исполнял Геннадий Хазанов, осваивавшийся в кресле худрука. И хотя нынешний спектакль многим отличается от прошлого и скалькированы только элементы декорации, от ощущения "второй свежести" не отделаться никак.
Речь в пьесе о трех сестрах — старых девах, владеющих пивоварней, и их лакее Рудольфе, с которым каждая из сестер втайне от прочих крутит любовь. Облаченные в смешные безразмерные платья от художника Марии Лукки, сестрички сначала почти неразличимы. Но вскоре каждая обретет индивидуальность. Младшая, Клементина (Елена Крамер), окажется инфантильной мечтательницей, пожизненно не расстающейся с мягкими игрушками. Средняя, Цецилия (Светлана Письмиченко), — помешанная на лошадях амазонка с хлыстом, норовящая надеть на любовника уздечку. Старшая, Шарлотта (Ирина Ракшина), — образчик немецкой практичности. На вопрос Гальцева-Рудольфа: "Ты помнишь наш май?" — она деловито уточняет: "Ты имеешь в виду то время, когда мы иногда спали вместе?" Комедия оказывается довольно черной. Рудольф начинает шантажировать сестричек, и герои "Кушать подано" встают на криминальную стезю, умерщвляя друг друга разнообразными ядами.
Зрители, полюбившие артиста Гальцева за смешные рожи, которые он корчит в юмористических программах центрального телевидения, к черному бурлеску не готовы — в антракте наблюдается возмущенная очередь в гардероб. Оскорбленные в лучших чувствах фанаты "Аншлага" не желают оценить ни интеллигентного шарма Елены Крамер, ни великолепной пластики Светланы Письмиченко (актриса, кажется, вполне оправилась от тяжелой травмы, полученной прошлой зимой), ни феерического комикования Ирины Ракшиной, утрирующей свою прагматичную немку до подобия прусского фельдфебеля, командующего хриплым басом. Да и сам Гальцев, старательно пытающийся выступать в драматическом амплуа, им не мил: вместо привычной маски на сцене человек с какими-то невротическими метаниями, в суть которых так не хочется вникать.
Впрочем, было бы неправдой утверждать, что создатели "Кушать подано" постарались удержать зрителя в зале. Спектакль из рук вон плохо отрепетирован, некоторые сцены следовало бы сократить раза в четыре, кое-где отчаянно не хватает режиссерских акцентов — и смешные репризы тонут в суете и невнятице. От этого неприятного послевкусия не спасает даже яркий танцевальный номер в финале. Хотелось бы, конечно, и репертуар, и труппу, но при одном условии — что зрителя на премьерах не будут кормить на скорую руку. Первый же блин, как водится, комом.