В преддверии широкой масленицы и несмотря на крепкие сухие февральские морозы, подаренные нам в компенсацию за сыроватое Рождество, у некоторых организаторов светской жизни появилось искушение перенести свои мероприятия на свежий воздух. Одно из них мы обещали вам на прошлой неделе, и устроители не подвели — на льду Патриарших состоялась художественная акция. Другая выставка проходила тоже на воде, в дебаркадере у Фрунзенской набережной. Под шумок справили свое столетие Сандуновские бани, причем на праздновании в высшем разряде было отчего-то полно не рэкетиров и спортсменов, но известных артистов — без шаек и банных тапочек, но при галстуках и пиджаках. Однако пуще других на ниве развлечений столичного бомонда отличился Владимир Жириновский, собравший огромную толпу любопытствующих перед храмом Михаила Архангела в Тропарево.
Но сначала о весьма камерном фуршете, что состоялся в Институте философии на Волхонке. Это была традиционная встреча ветеранов вашингтонского института русских исследований Кеннана, в котором время от времени получают гранты не только ученые, но и наши известные литераторы. Данная встреча и была посвящена русским писателям, точнее, тем из них, что сиживали в разные годы в стилизованном под готику замке на берегу Вашингтонского mall. Их оказалось немало: здесь в башне красного кирпича Василий Аксенов написал "Бумажный пейзаж", а Владимир Войнович раздумывал над третьим томом "Чонкина". Но на встречу смогли прийти лишь Петр Алешковский и Анатолий Найман, каковые и развлекали уставшую от академических дискуссий публику художественными речами.
На том вечер не закончился, а перетек, ввиду удачного расположения храма философской мысли, в замечательное местечко неподалеку — в грузинский ресторан "У мамы Зои", пользующийся немалой популярностью у публики, готовой изредка позволить себе богемные антраша. За столом собрались уже названный г-н Алешковский со своей приятельницей искусствоведом Натальей Соповой, адвокат Лев Симкин — тоже кеннановский ветеран, кинорежиссер Евгений Цымбал с супругой и режиссер театральный Борис Озеров со своим спонсором, имя которого не подлежит разглашению. Закусив, компания решила отправиться дальше и посетить еще один погребок кавказской ориентации под названием "У Давида" в Сивцевом Вражке, рассчитывая на цыганское пенье и на возможность станцевать что-нибудь тихое и напоминающее танго. Из затеи этой, впрочем, ничего не вышло по той причине, что в тот вечер в кабачке не пели и не танцевали. Так что пришлось ограничиться беседами о прекрасном, благо за полночь в ресторане каждому есть что сказать на эту тему...
Следующий день выдался солнечным, и на Патриарших наблюдалось большое скопление конькобежцев и фигуристов, у которых было мало возможностей продемонстрировать свое мастерство: вся поверхность пруда была, простите за тавтологию, запружена. Дизайн-студия "Самолет" и искусствовед Вера Погодина в этот день разместили подо льдом свои секреты. Организаторы утверждали, что поскольку их "секреты", то есть двадцать картинок, находятся "под стеклянной гладью катка", то рассматривать их можно, лишь встав на коньки. Куда там! Собравшаяся праздная и в меру заинтригованная публика была настроена не спортивно, а очень скоро заполонила здание бывшей лодочной станции, где устроители открыли буфет.
Здесь с пластмассовыми стаканчиками в руках можно было застать людей, имеющих прямое отношение к изящным искусствам, — галеристок Любовь Шакс и ту же г-жу Сопову, искусствоведов Иосифа Бакштейна и Леонида Бажанова, самих участников выставки из круга московских концептуалистов. Но можно было увидеть и людей неожиданных: человека из президентского окружения Сергея Караганова с женой Ириной, первого, по утверждению академиков "Ники", продюсера страны Юрия Романенко с женой Еленой, болгарских дипломатов и отечественных литераторов, согревающихся напитком "Распутин". Посетителей было бы еще больше, прежде всего за счет журналистов, когда б г-н Жириновский ни пригласил представителей четвертой власти откушать вместе с ним и его другом, давно играющим роль Жириновского на французских политических подмостках, г-ном Ле Пеном на Можайское шоссе в клуб "Бин". Впрочем, это было лишь разминкой перед важным событием в жизни г-на Жириновского — его венчанием по православному обряду с женой Галиной, с которой они готовились к этому акту четверть века.
Все было устроено довольно забавно и вполне масленично: чета подъехала к метро Юго-Западная в белом лимузине, несколько напоминавшем карету скорой помощи. Здесь молодых пересадили на тройку с бубенцами и высадили уже перед церковным порогом. Служба шла томительно долго, было душно. Но это тем, кому посчастливилось проникнуть внутрь. Большинство же толпилось на свежем морозном воздухе, ожидая, очевидно, обещанных щедрых даров и угощений, поскольку жених заранее дал понять, что намерен гулять широко и щедро. Ожидалось прибытие бочек с хлебным вином, раздача черной икры и расстегаев со стерлядью, братание с бомжами. Но прибыл лишь фургон теплых пирожков с капустой, которые, впрочем, мгновенно исчезли: посулы политиков опять разошлись с реальностью. Затем перед храмом были устроены народные игры: сооружение фигур из снега и ледовых крепостей, представление русского хора, круговые танцы под гармошку и с частушками. Все это завершало праздник и стало, по-видимому, его главным смыслом: надо полагать, что идея обвенчаться осенила либерального демократа после вдумчивого прочтения ранней лирики Блока, и г-н Жириновский вступал в новый брак не столько со старой супругой, сколько со всей Святой Русью.
Не меньшей популярностью, чем масленичные хороводы, пользуется в нынешней России и заморский праздник влюбленных — день святого Валентина, который в ожидании выборов властям резонно объявить нерабочим днем — он уже второй год заменяет половозрелому населению и 23 февраля, и 8 марта. Ведь своего праздника у любовников на Руси нет: ни традицию пасхального разговения и беспорядочных лобзаний, ни ночь на Ивана Купалу нельзя считать адекватной заменой. Святой Валентин на этой неделе пришел в каждый дом, его день отмечали в школах и воинских частях, в институтах и вузовских общежитиях, в ночных клубах и госучреждениях. И, конечно же, на дебаркадерах.
Оговоримся: мы решили осветить, так сказать, крайности, что даст представление о широте охвата праздником разных слоев населения. Так вот, на одном из московских дебаркадеров, что швартуется у Фрунзенской набережной, молодая художница Елена Хейдиз устроила выставку работ на эротическую тему. Здесь же висели и фотографии, напоминающие иллюстрации к учебнику по анатомии человека. Было бы натяжкой утверждать, что собравшаяся публика относится к "хорошему обществу", но, так или иначе, она вполне оттянулась под звуки ансамбля "Прощай, мотороллер". Короче, на дебаркадере считают, что святой Валентин покровительствует не только романтическим влюбленным, но и доморощенной сексуальной революции.
В противоположном жанре лирико-интимного вечера прошел день святого на другом конце Москвы. Поскольку праздник посвящен материи нежной, то наибольший энтузиазм по его поводу проявляют все-таки дамы. Нам удалось попасть в один частный дом, в котором, натурально, действует Клуб алых сердец в честь иноземного святого. Пару лет назад хозяйка, очаровательная дама по имени Марианна получила своего рода знамение: ей на кухне явился святой Валентин. Она просветлела, принялась собирать кусочки мыла в виде красных сердечек, пузырьки, коробочки и мисочки и, конечно же, открытки на этот случай, "валентинки", как называют их англосаксы. Раз в год при свечах проходит заседание Клуба, причем речь идет не столько о прежних любовных успехах, сколько об ожидании новых. Надо ли говорить, что в Клубе мы застали прелестную компанию, составленную юными дамами, ожидающими своего счастливого случая. Заболтались за полночь... На следующий день было Сретенье. Но публика накануне так утомились, что этот православный праздник, один из двенадцати важнейших, кажется, не вышел за пределы церковной ограды. И никаких поползновений с чьей бы то ни было стороны использовать его как еще один повод для светской тусовки не наблюдалось.
САНДРО Ъ-ВЛАДЫКИН