На минувшей неделе мировые товарные рынки испытывали дефицит стабильности. На рынке цветных металлов продолжали снижаться цены на алюминий и медь, причем, медные контракты на Лондонской бирже металлов (LME) оказались на самом низком уровне за последние 17 месяцев. Зато резко подскочили цены на никель — в связи с повышенным интересом профессиональных спекулянтов к этому металлу он подорожал на 10% за неделю.
Золото вновь перешагнуло через отметку $400 за тройскую унцию, но на этот раз "быкам" удалось закрепить свой успех.
Цены на кофе продолжали расти, несмотря на то что на лондонской встрече участники Ассоциации стран-производителей кофе (ACPC) не предприняли никаких решительных шагов по дальнейшему сокращению экспортных квот.
А нефтяной рынок лихорадило из-за противоречивых заявлений представителей Ирака о переговорах с ООН по вопросу ограниченных поставок нефти в гуманитарных целях.
Ирак снова играет в старые игры
Когда неделю назад два видных деятеля в иракском правительстве выступили с негативными высказываниями по поводу резолюции ООН, разрешающей Ираку продавать в течение полугода по 700 тысяч баррелей в день (на общую сумму около $2 млрд), торговцы нефтью вздохнули было с облегчением, и цены на лондонском рынке вновь поползли вверх. На торгах International Petroleum Exchange в четверг мартовские фьючерсы на брент-смесь подорожали на 22 цента — до $17,32 за баррель. И все же брокеры не торопились ликовать и активно играть на повышение, поскольку ситуация по-прежнему оставалась неясной — незадолго до этого Ирак уже почти согласился на переговоры с ООН. Саддам Хусейн не сделал никаких заявлений на этот счет, выступая с речью по поводу пятилетия войны в заливе, после которой и было наложено нефтяное эмбарго.
В понедельник, однако, Ирак официально согласился на продолжение переговоров, первые раунды которых проходили еще в 1992 и 1993 гг. и закончились провалом. Уставшие от треволнений по поводу возможного выхода Ирака на мировой рынок, торговцы не слишком бурно отреагировали на эту информацию, хотя цена мартовских контрактов и упала ниже отметки $17 за баррель (она понизилась на 15 центов — до $16,97). Во вторник цена брент-смеси на IPE понизилась еще на 12 центов после заявлений иракских дипломатов о том, что Ирак никогда не был так близок к возвращению на мировой нефтяной рынок, как сейчас, ибо ради страдающего населения Хусейн готов даже продавать нефть под контролем ООН, хотя это и наносит ущерб суверенитету страны. Однако торговцы нефтью отнеслись к этому заявления весьма скептически, что и выразилось в лишь небольшом снижении цен.
Мексиканский аспект кофейной проблемы
Второе важнейшее событие на товарных рынках минувшей недели — перелом тенденции на рынке кофе и преодоление уровня в $1850 за тонну.
Цены на кофе подскочили после заморозков, нанесших ущерб кофейным плантациям в двух мексиканских штатах. А когда еще на один "кофейный" штат обрушились ливневые дожди, повредившие около 40% кофейных деревьев, цены стали устойчиво расти и во вторник на London Commodity Exchange поднялись до $1863 за тонну "робусты" с поставкой в марте. Суммарное снижение мексиканского урожая кофе может составить, по предварительным оценкам, около 600-650 тысяч стандартных мешков по 60 кг, что, вполне вероятно, приведет к последствиям, аналогичным прошлогодней ситуации на рынке.
В первой половине 1995 года, когда на рынке стали ощущаться последствия заморозков и засухи, поразивших бразильский "кофейный" пояс в 1994 году, цены на "робусту" в Лондоне взлетели до $4000 за тонну, а затем начали плавно снижаться вслед за снижением спроса. Последствия неблагоприятных погодных условий в Мексике по масштабам вряд ли могут сравниться с бразильским неурожаем, но тем не менее они вполне могут поддержать цены на кофе в 1996 году, т. е. сделать то, что не удалось Ассоциации стран — производителей кофе (ACPC), несмотря на реализацию схемы ограничения экспорта.
К слову, политика картельных производителей в настоящее время довольно слабо влияет на настроения торговцев. Они практически не отреагировали на лондонскую встречу ACPC, на которой было подтверждено решение о продлении действия экспортных квот по крайней мере до июня 1996 года. И хотя надежды многих рыночных операторов на сокращение квот не оправдались, это не помешало им сыграть на повышение — они попросту не придали этому никакого значения.