концерт аутентизм
В рамках фестиваля Earlymusic в Москве впервые выступил один из самых знаменитых музыкантов аутентичного направления, Жорди Саваль. Испанский виолист и дирижер приехал в столицу с "ближним кругом" своего ансамбля Hesperion XXI, состоящим почти полностью из членов семейства Саваль. На концерте "О времени и мгновении", проходившем в католическом соборе Непорочного Зачатия, побывал СЕРГЕЙ Ъ-ХОДНЕВ.
Историю возвращения старинной музыки к массовому слушателю не напишешь без упоминания Жорди Саваля, да к тому же многократного. Прохладно-рафинированный дух учености североевропейских пионеров аутентизма он с самого начала оттенял своей темпераментностью, творческой свободой и своими репертуарными предпочтениями. Именно он извлек на свет божий (и попутно ввел в моду) колоссальный массив испанской старинной музыки от средневековья до XVIII столетия вместе с экзотическими, но сопредельными мирами вроде, скажем, сефардской музыки или музыки испанских колоний в Новом Свете. Он одним из первых показал, что интерпретатор ранней музыки должен быть не начетчиком, а музыкантом с почти джазовыми импровизационными способностями — только так эта музыка наполняется живой кровью.
Привезенная им в Москву программа была посвящена очень важной для Саваля теме: взаимопроницаемости восточной и западной культур, их диалогам и перекличкам. Отсюда и почти невероятная пестрота. Испанское Средневековье и Возрождение, эталонные образчики барочной инструментальности, калейдоскоп традиционной этники — музыка каталонская, марокканская, еврейская, афганская, греческая, сефардская. Микшировать в одной программе все это с вескостью, медитативностью и проникновенностью действительно под силу, наверное, только Жорди Савалю. И, разумеется, тем музыкантам, с которыми он работает. В данном случае это были его супруга — певица Монтсеррат Фигейрас, дочь Арианна (играющая на старинных арфах и поющая аккуратным девичьим сопрано), сын Фернан (поющий и играющий на теорбе) и друг семьи Педро Эстеван, с шаманским артистизмом распоряжающийся всеми красками разнообразных старинных ударных. На изумительном качестве ансамбля эта семейственность сказывалась самым благотворным образом, на художественной однородности материала — не всегда. Скажем, спорные в смысле аутентичности этнобаллады, которые не то в фольклорной, не то в блюзовой манере пел Фернан Саваль, были довольно странными эпизодами концерта. И среди пестрого ковра концертной программы именно с сольными номерами Жорди Саваля (увы, немногими) оказались связаны, вопреки ожиданиям, самые яркие впечатления.