Сегодня в петербургском кинотеатре "Спартак" открывается ретроспектива фильмов Сергея Дебижева. Это имя — одно из самых громких во "второй волне" российского постперестроечного кинематографа, но не только и не столько по причине поисков в области киноязыка. С точки зрения критика МИХАИЛА Ъ-ТРОФИМЕНКОВА, фильмы Дебижева — это прежде всего повод для анализа тех трансформаций, которые произошли за последние годы с артистическим "подпольем" и его признанными лидерами.
Нынешней ретроспективе предшествовало событие, удивившее на прошедшей неделе публику Дома кино. Объявление о том, что там состоится премьера фильмов Сергея Дебижева "Двуликий Янус" и "Комплекс невменяемости", вызывало легкое недоумение. О какой премьере может идти речь, если эти фильмы, сделанные уже довольно давно, на днях демонстрировались (и далеко не в первый раз) по телевидению?. Впрочем, можно было предположить, что не модный режиссер Дебижев — центральная фигура вечера, а один из "оккультных гениев" отечественного пост-авангарда Сергей Курехин, поскольку он не только написал музыку к обоим фильмам, но и пообещал в перерыве устроить представление "В гостях у сказки. Лисочка со скалочкой. Звук и свет".
У Курехина — особый статус в общественном мнении. Он вправе рассчитывать на то, что ему многое позволено в награду за ослепительные представления прошлых лет. Автор блистательной "Поп-механики", который ухитрялся на крохотных сценах дворцов культуры и рабочих клубов как бы раздвинуть пространство и реализовать, казалось, невоплотимые музыкальные и драматургические фантазии, с наступлением новых времен явно устал и впал в тщательно маскируемую спячку.
Когда "Поп-механика" вышла на сцены спортивно-концертных залов, ее участники потерялись в их холодных пространствах. Когда в распоряжении композитора оказались слоны, танки и военные оркестры, он заскучал: стоит ли стараться? Последние "Поп-механики", достойные славного имени Курехина, можно было увидеть, увы, только в Берлине, Стокгольме и Нанте. А на родине он все чаще стал блефовать, выходить в последнюю минуту из игры: за ним тянется долгий шлейф невыполненных обещаний - от хэппенинга "Верблюд на "Харлее" до аудиобалета в Доме кино. Таким невыполненным обещанием стало и представление на "премьере" фильмов Дебижева, хотя формально оно и состоялось: мэтр некоторое время аккомпанировал на рояле спортивно-политической хронике времен сталинской конституции. Свое нежелание работать на сцене Курехин объясняет интенсивной работой в кино. В самом деле, может показаться, что он поставил перед собой задачу написать музыку ко всем производимым в Петербурге фильмам. Он пишет для Олега Тепцова, Сергея Овчарова, Максима Пежемского, Дмитрия Месхиева, Евгения Иванова, и, естественно — для Сергея Дебижева. И хотя музыка Курехина всегда обаятельна, несмотря на частые автоцитаты, создается впечатление, что главное для него — проект тотального овладения молодым кинематографом.
Одной из жертв этого проекта и пал Сергей Дебижев. Его фильмы — фильмы абстрактные, музыкальные. Бывший художник и автор видеоклипов, Дебижев сохранил мышление клипмейкера, короткометражное по определению. Он обладает ценнейшим для этого вида деятельности качеством: блестящим чувством ритма. Оригинальные монтажные переходы, сплавляющие старую кинохронику с музыкой Курехина, в первые три минуты ошеломляют, в оставшиеся полчаса — утомляют. Фильм "Двуликий Янус" оказывается цирковым фокусом, демонстрацией отточенного мастерства без начала и конца, ибо не имеют начала и конца музыкальные композиции Курехина, его сопровождающие.
Что касается "Комплекса невменяемости", где Курехин с приклеенной бородой, в белом халате и теплом колпаке читает студентам параноидальную и безумно смешную лекцию по "химии", демонстрируя корчи атомов хлора и брома, то это — доказательство еще одного поражения бывшего художественного подполья. То, что веселило до колик гостей на застольях у Африки или Курехина — разговоры о революции как всемирном заговоре кокаинистов или о том, что Ленин был грибом, осталось на уровне милого капустника, никак не ложащегося на большой экран.
Впрочем, Курехину все грехи прощены до конца его дней, и прощены заслуженно. Тем же, кто подыгрывает его усталым фантазиям, надо быть крайне осторожными, чтобы войти в историю не просто как его тень.