покушение
Вчера в Назрани было совершено покушение на премьера Ингушетии Ибрагима Мальсагова. Чиновника, утвержденного на своем посту республиканским парламентом всего два месяца назад, пытались взорвать фугасами возле его дома. Господин Мальсагов и два его телохранителя оказались в больнице. Еще один милиционер погиб. Участники расследования считают, что покушение связано не столько с конкретной деятельностью Ибрагима Мальсагова, сколько с должностью, которую он занимает — в республике после ее президента Мурата Зязикова он является человеком #2, на которого также уже покушались. Сотрудников МВД Ингушетии вчера перевели на усиленный режим несения службы, а в соседнюю Северную Осетию начали перебрасывать войска, опасаясь, что в канун годовщины трагедии в Беслане теракты будут совершены и там. С подробностями из Назрани — ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА.
Улица Победы в Назрани оцеплена ингушским ОМОНом. Омоновцы в масках, с автоматами наперевес. На дороге — три автомобиля. Положение двух машины, сопровождавших председателя правительства, соответствует направлению, в котором ехал кортеж: от дома чиновника к железной дороге. Теракт был совершен в два часа дня, когда Ибрагим Мальсагов возвращался с обеда на работу. Обшивка машин пробита осколками. Mercedes пострадавшего чиновника развернут в противоположном направлении, разбито заднее стекло и тоже в нескольких местах пробита обшивка.
Место происшествия в радиусе 20-30 метров окружено красной ленточкой с логотипом "850 лет Москве". По ту сторону ленточки работают следователи с металлоискателями, собирают осколки в разворошенной куче мусора у правой обочины дороги. По эту сторону — жильцы ближайших домов и просто любопытные.
— Отходите назад! — начинает теснить нас от дороги омоновец.— У нас приказ — журналистов и гражданских отсюда вывести.
— Скажите хотя бы, где бомбы взорвались,— прошу я.— Вон там одна была накрыта ведром, там куча мусора была,— объясняет милиционер.— Вторую ветками накрыли, тоже рядом с мусором. Вторая бомба и задела мальсаговский "мерин".
— А почему он развернут?— Я не видел, мы после приехали,— отвечает омоновец.— Спросите у людей, может, знают.
Я спрашиваю у хозяина дома 1 по улице Победы Ибрагима Мурталиева, видел ли он, что произошло.
— Я в доме был, взрыв такой мощный раздался,— рассказывает он.— У меня в ванной плитка на пол посыпалась и все стекла в доме разбились. Вон сами посмотрите.— Ибрагим показывает на осколки, оставшиеся в окнах его дома.— А вон там я дом новый строил, там вообще с крыши весь стройматериал послетал.
Новый дом, на который указывает Ибрагим, как раз напротив того места, где произошел второй, более мощный взрыв.
— Мальсагов часто ездил по этой дороге? — спрашиваю я.— Да вообще-то удобнее по трассе ездить,— говорит Ибрагим.— Но там сейчас ремонт идет, вот он тут и ездил. Его дом метрах в 200 отсюда. Там же и родители его жили, рядом с ним. Мать его умерла недавно. А он всего месяца два как назначен был Зязиковым.
— Как думаете, кто хотел его убить?— Этого я не знаю.— Ибрагим вдруг поворачивается и заходит в дом.— У нас тут никто ничего не знает, а взрывают чуть ли не каждый день. Лучше ничего и не знать.
На противоположной стороне улицы живут родственники Ибрагима Мальсагова. Они все уехали к нему в больницу, а дома осталась только одна из его родственниц — Фуна Мальсагова.
— Нас тут три семьи его родственники,— говорит женщина.— Мы рады очень были, когда он так поднялся.
— А враги у него были?— Какие враги?! Он строительством занимался, весь Магас отстроил.
Я вспоминаю, как президент Ингушетии Мурат Зязиков говорил мне, что при нем республика практически отстроилась заново и что столько, сколько построено в Ингушетии школ, жилых домов и предприятий, ни в одном субъекте Южного федерального округа не построено. А строительство Магаса было предметом особой гордости ингушского президента. Понятно, что именно поэтому директор строительства Магаса Ибрагим Мальсагов стал вначале министром строительства, а потом и председателем правительства республики. 30 июня его утвердил парламент, проголосовав 26 — за, 3 — против.
— У Зязикова хорошие отношения были с Мальсаговым? Может, этот взрыв был вызовом вашему президенту? — спрашиваю Фуну.
Но женщина не хочет говорить на эту тему.Тогда я спрашиваю, всегда ли перед домами лежат кучи мусора. Именно под них террористы заложили самодельные бомбы.
— Да у нас же тут строятся люди,— объясняет женщина.— Кто доски старые вынесет, кто ведро со штукатуркой, а кто и другие отходы. Вон там и была такая куча мусора.
Я смотрю на место первого взрыва, туда, куда показывает Фуна. Бетонная плита разворочена, по земле разбросаны строительный мусор, полиэтиленовые пакеты и какой-то белый порошок, похожий на муку. По белому ходят куры. Тут же следователи пытаются выискать что-то металлоискателями на длинных палках. Недалеко стоит машина передвижной взрывотехнической лаборатории.
На место происшествия подъезжает замгенпрокурора России Николай Шепель с помощником Сергеем Прокоповым.
— А Зязиков не приедет? — пытаются выяснить журналисты.— Нет, он так ездит, что его никто не видит,— говорят жители улицы Победы, стоящие рядом с нами.
Замгенпрокурора минут сорок общается с прокурором Ингушетии Махмуд-Али Калиматовым, а потом оба подходят к журналистам. Николай Шепель говорит о возбуждении уголовных дел по факту покушения на госдеятеля, а также по статьям "Терроризм" и "Незаконный оборот оружия".
— После предварительного осмотра установлено, что взрывные устройства самодельные и были направленного действия,— говорит замгенпрокурора.— Одна из основных версий: эти взрывы очень похожи на те, что были совершены ранее и которые расследует Генпрокуратура. Я имею в виду международную террористическую организацию, которая, к сожалению, имеет место на юге нашей страны.
Господин Шепель, очевидно, говорил о прошлогоднем покушении на президента республики Мурада Зязикова, ответственность за которое на себя взял Шамиль Басаев. Сам же господин Зязиков намекал вчера журналистам на то, что в республике действуют те же террористы, которые организовали захват заложников в Беслане: "Есть силы, которые не могут смириться с тем, что им не удается расширить территорию конфликта, их не устраивает курс на созидание и безопасность".
Однако за последнее время два теракта были совершены и в самой Назрани: 15 августа фугасом был тяжело ранен начальник городской милиции Джабраил Костоев, а 22 августа бомба была взорвана у горбольницы — погибли двое прохожих.
— Чем схожи эти теракты? — спрашиваю я прокурора Ингушетии Калиматова.— Одни и те же поражающие элементы,— отвечает он.— Болты, гвозди, и все это радиоуправляемое.
— Это теракт? — задают тут журналисты странный вопрос замгенпрокурора Шепелю.— Безусловно,— отвечает тот и добавляет.— Я полагаю, эти акты готовили профессиональные взрывники.
Помощник замгенпрокурора Сергей Прокопов объясняет тем, кто не еще понял, как именно произошел теракт: "Каждая бомба от трех до пяти килограммов в тротиловом эквиваленте. Первым взрывом остановили первую машину сопровождения, а вторым уже была поражена машина главы правительства". Господин Прокопов рассказывает также, что Ибрагим Мальсагов после взрыва пересел за руль и попытался отогнать машину, поэтому она и развернута в обратном направлении.
В это время от места происшествия отъезжает машина Центра медицины катастроф. Врач Аслан Зурабов соглашается взять меня с собой в республиканскую больницу, куда часом раньше доставили одного из пострадавших охранников, Адама Тебоева.
— Ранения осколочные у всех (пострадавших.— Ъ),— говорит Аслан.— Только одному, Амиру Цечоеву, не повезло — голову разворотило. Он по дороге в больницу умер, на носилки прямо мозг вытек.
В больницу посторонним не попасть — вооруженные охранники перекрывают вход в лечебный корпус. Аслан проводит нас к замглавврача Фатиме Аушевой.
— Мальсагов в реанимации,— говорит Фатима.— Эсиев Мустафа (еще один охранник.— Ъ) в хирургии. А Тебоева уже домой отпустили, у него легкие ранения. Был еще четвертый, но его к нам привезли уже трупом.
Замглавврача рассказывает, что из всех пострадавших самое тяжелое состояние у премьера:
— У него множественные слепые и сквозные ранения туловища, нижних и верхних конечностей, рваная рана теменной области головы, сотрясение головного мозга. И шок, конечно. К нему когда сразу зашли родные, он улыбался, но это от шока. Конечно, раны инфицированные — у Эсиева, например, из раны в бедре извлекли болты сантиметров по пять-семь и несколько гвоздей искореженных. Но мы уже ввели все необходимые сыворотки, антибиотики. Думаю, прогноз благоприятный (вечером премьер пришел в себя и даже пообещал вскоре вернуться на работу.— Ъ).
— Часто у нас взрывают, правда? — говорит Аслан Зурабов, провожая нас из больницы.— Говорят, чрезвычайное положение ввели. А у нас весь Кавказ сейчас на "чрезвычайке".
Выезжая из Ингушетии, на пограничном с Северной Осетией блокпосту мы попали в пробку: пришлось пропускать огромную войсковую колонну — "Уралы" направлялись по самой короткой дороге на Беслан. Вчера стало известно, что после теракта в Назрани всю местную милицию перевели на усиленный режим несения службы, а в Северную Осетию начали перебрасывать военных и милицию из других регионов. В МВД, ФСБ и Минобороны России опасаются, что в канун годовщины трагедии в Беслане крупные теракты будут совершены и там.