«Трансформация текущего момента беспрецедентна»

Юридический рынок — одна из наиболее динамичных сфер бизнеса, постоянно подвергающихся изменениям. Мнением о том, почему нынешние трансформации нельзя сравнивать со всеми предыдущими, как «ильфы» переупаковываются в «рульфы» и стоит ли ожидать нарастания конфликтности деловой среды, делится председатель совета партнеров адвокатского бюро «S&K Вертикаль» Константин Крутильников.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

BUSINESS GUIDE: Сегодня многие компании вынуждены перестраивать бизнес под новые реалии. Происходит ли трансформация на юридическом рынке?

КОНСТАНТИН КРУТИЛЬНИКОВ: На нашей памяти юридический рынок находится в перманентном состоянии трансформации начиная с 2008 года. Эта трансформация касается прежде всего отношения клиентов к ценности получаемых юридических услуг, к их более осознанному потреблению, теперь клиенты диктуют правила игры. Также трансформации подверглись такие важные вещи, как распределение рисков и ответственности между клиентом и внешними юристами, когда сама по себе работа юриста, его затраченное время в отрыве от задач клиента или целей проекта, малоценны. Сильно изменились отраслевые предложения юридических фирм: если раньше уголовные и банкротные практики были аутсайдерами, то теперь это мастхэв любого консультанта, потому что текущие юридические риски преимущественно сконцентрированы в этих отраслях. Каждый крупный игрок стал обрабатывать много запросов в связи с санкциями и ограничительными мерами иностранных государств. Трансформация же текущего момента беспрецедентна.

BG: Почему?

К. К.: Потому что она структурна и касается всех сторон бизнеса и юридического в том числе. Уход «ильфов» (International Law Firm — иностранная юридическая фирма, русскоязычный аналог «ильф».— BG), новые санкционные реалии и законодательные изменения, отсутствие доступа к капиталу и обрушение международной торговли, общее настроение бизнеса — все это будет иметь серьезные последствия. Пока мы не в состоянии осознать последствия этих событий, возможно, мы стоим у порога нового мирового порядка и новой роли права в нем. Но одно точно будет неизменно: сильные и адаптивные команды юристов будут еще более востребованы, а их заработок будет расти.

BG: Уход зарубежных компаний с российского рынка — тренд последних месяцев. Как это повлияет на юридический рынок?

К. К.: На самом деле мы видим, что уходят скорее западные бренды, идет внешняя и формальная переупаковка команд «ильфов», которые продолжают работать со своими клиентами. Насколько это временная ситуация и каким будет окончательный расклад, покажет время.

Мы недавно с коллегами спорили о последствиях ухода зарубежных юрфирм с рынка с точки зрения ценообразования, и если в менее зрелые годы мы воспринимали это преимущественно как открывающиеся возможности, то сейчас нам очевидно, что это может привести, например, к размыванию рыночных ниш и к изменению ценообразования. Если раньше работая, допустим, в небольшом дисконте или премии по сравнению с «ильфом», мы сравнительно обосновывали свою стоимость, то сейчас это будет делать сложнее, особенно в условиях попыток правоохранительных органов вмешиваться в обоснованность гонорара адвоката. Более 30 лет все российские юридические фирмы так или иначе ориентировались на стандарты западных коллег, исход «ильфов» — безусловно, знаковое событие.

BG: Что происходит с юрфирмой, когда она из «ильфа» превращается в «рульфа» (Russian Law Firm — российская юридическая фирма, русскоязычный аналог «рульф».— BG)?

К. К.: Зависит от договоренностей с материнским «ильфом». Все эти превращения направлены на выход из-под иностранного влияния и создание независимого «рульфа», как минимум — формально. Как правило, создаваемые независимые «рульфы» — это сильные команды с лояльными клиентами и международными связями. Никто не захочет терять эти связи и лишать себя доступа к глобальным юридическим ресурсам. В общем, сейчас все находятся в позиции наблюдателей. Если выпадет такой шанс, «ильфы» мгновенно вернутся.

BG: Какие главные вызовы у юридического сообщества в текущих условиях?

К. К.: Главный вызов — сохранить команду и развивать бизнес. Всем клиентам нужны надежные и работающие юридические решения, за которые мы готовы брать ответственность. Важно постоянно улучшать свой продукт и сервис, работать над репутацией, активно заниматься продажами и маркетингом, быть смелым и заметным.

BG: Какие новые компетенции необходимы сегодня игрокам юридического рынка?

К. К.: Необходимо развивать такие компетенции, которые сделают вас конкурентным и отличным от других. Уверен, что продукты, где соединятся юридические, финансовые, технологические и другие решения, будут крайне востребованы в будущем.

BG: Как собственный программный продукт помог развитию вашей компании?

К. К.: Мы решили объединить в собственном программном решении предсказуемость и прозрачность взаимодействия с клиентом, порядок в его делах, контроль за ситуацией, потому что сервис является не менее важной частью предложения на юридическом рынке, чем знания и опыт профессионалов. По сути, наш программный продукт — это сочетание CRM (Customer Relationship Management — система управления взаимоотношений с клиентом.— BG) с проектным управлением и биллинговой программой с большим аналитическим инструментарием, позволяющим партнерам и клиентам работать с разнообразными данными.

Технологичность процессов и работа с данными — во всех смыслах хорошая идея, творческой натуре юриста никогда не помешает порядок в делах, никакие таланты несопоставимы с рисками потери контроля над процессами. Сопротивление коллег цифровизации, мантры, что компьютер никогда не заменит юриста,— это стадия отрицания, которая неизбежно сменится принятием. Важно не оказаться среди последних.

BG: Как правильно развивать команду юристов в нынешних условиях?

К. К.: Главная задача партнеров — работа со своей командой, создание для них такой профессиональной жизни, которая всегда немного опережает представление сотрудников о просто хорошей работе, также важно персонально работать с мотивацией и как можно дальше планировать рост и развитие специалистов. Для юристов важно работать по знаковым кейсам и иметь возможность продвижения личного бренда. В нынешних условиях надо более откровенно делиться с сотрудниками вызовами и вместе работать над сложными задачами, больше взаимодействовать и поощрять инициативы.

BG: Будет ли в нынешних условиях нарастать конфликтность деловой среды? Ожидать ли увеличения числа корпоративных конфликтов?

К. К.: На первый взгляд, да, дефолты и проблемы должны провоцировать конфликты, но есть вероятность, что острая внешняя ситуация подвигнет партнеров на урегулирование внутренних проблем. Для примера хочу привести один кейс. Мы сейчас ведем корпоративный конфликт, который до событий 24 февраля воспринимался сторонами очень лично и остро, на повестке стояли исключительно уголовно-правовые и судебные вопросы. Сейчас все понимают, что бизнес в полуживом состоянии, с неясными перспективами и задача партнеров — вместе искать стратегические решения, уважать права друг друга, потому что корпоративная война может окончательно добить бизнес. В этом ключе работа таких юристов, как мы, специализирующихся на судах и конфликтах, должна настраиваться на сохранение активов и созидательные процессы.

BG: Как отразится на бизнесе мораторий на банкротство?

К. К.: Мы все понимаем, что мораторий на банкротство — временная мера, откладывающая проблемы на потом, но не решающая их. У недобросовестных должников будет больше времени подготовиться и получить какое-то тактическое преимущество, а те, кто добросовестно попал в состояние банкротства, должны получить доступные меры — прежде всего экономического характера. Что касается недобросовестных должников, то мы видим все больше обращений в правоохранительные органы по уголовным составам криминальных банкротств (ст. 195–197 УК РФ), в условиях моратория это может стать эффективной защитой нарушенных прав.

Александра Тен