«Мы должны сохранить эту хрупкую связь между людьми»
Империя Эрмитажа сжимается
За последние десять дней присутствие Государственного Эрмитажа в музейном мире значительно сократилось. Первый удар нанес петербургскому музею его почти 20-летний «кузен» «Эрмитаж-Амстердам», отказавшийся от сотрудничества с головной институцией. За ним последовал поддерживающий музей Британский фонд «Эрмитаж». Российский музей ответил очень сдержанным и корректным заявлением, а затем отозвал из Италии произведения, выданные на временные выставки. В попытках самого европейского из всех российских музеев остаться в цивилизованном мире постаралась разобраться Кира Долинина.
То, что российские музейные гранды не смогут остаться в стороне от захватывающего все больше и больше событий процесса «отмены культуры», развернувшегося на фоне событий на Украине, было ясно уже две недели назад. Им не привыкать — любые юридические или военные международные операции прямо влияют на выставочный обмен. Произведения искусства, как и частные лица, могут быть арестованы в местах своего временного пребывания до разрешения споров в судах разных инстанций. Конкретно Эрмитажу тоже не привыкать: у него то вещи из коллекции Щукина задерживали из-за иска внука коллекционера, то вообще все связи с музеями США прерывались из-за споров по поводу библиотеки Шнеерсона. А два года пандемии вообще свели выставочную активность всех на свете музеев до минимума.
Однако новые реалии добрались и до этого минимума. И первый удар нанес самый давний западный филиал петербургского музея, родившийся, можно сказать, из его ребра,— выставочный зал «Эрмитаж-Амстердам» в Нидерландах. 3 марта нидерландский музей, управляющийся частным фондом и исключительно местными специалистами, принял решение притормозить прямые контакты с российским и остановить выставку, с триумфом открывшуюся за месяц до того. «Ъ» писал о выставке «Русский авангард. Революция в искусстве» 4 февраля, и уже за первые недели работы экспозиции в Амстердаме стало понятно, что она очень востребована голландским зрителем. Теперь агитфарфор и сопровождающие его живописные работы русского авангарда едут по домам, а «Эрмитаж-Амстердам», прекрасный комплекс зданий на реке Амстел в самом центре города, стоит практически пустой, потому что неплохой ресторан и выставка работ местных особых художников наполнить его посетителями и содержанием не в состоянии.
Ответ российских коллег на демарш голландцев был не без дипломатического балетного па: «Учитывая беспрецедентный уровень давления, с которым в нынешней политической ситуации столкнулись наши коллеги в выставочном центре "Эрмитаж-Амстердам", нами было принято совместное решение досрочно завершить выставку "Русский авангард. Революция в искусстве"». Другого и быть не могло — правительство Нидерландов спешно перекрыло многие совместные с Россией культурные инициативы: в первую же неделю было объявлено о переносе выставки «Рембрандт. Еврейский взгляд» в Еврейском музее и Центре толерантности в Москве, которую москвичи делали в тесном сотрудничестве с голландскими коллегами, неделю назад было объявлено о приостановке деятельности много проработавшего на славу обеих стран Голландского института в Санкт-Петербурге. И это только в музейном мире.
Следующими отношения решила прервать институция, чьей целью как раз и была помощь Эрмитажу. В заявлении Британского фонда «Эрмитаж» говорится: «Фонд является зарегистрированной в Англии благотворительной организацией, созданной в 2003 году для помощи Государственному Эрмитажу в Санкт-Петербурге в сборе средств и другой поддержке. В текущей ситуации никаких дальнейших переводов средств из Великобритании в Россию не будет». Это далеко не самые крупные спонсоры музея, но давние и казавшиеся верными. Правда, с верностью у российских институций у самих не все гладко. В 2000 году в лондонском Институте Курто были открыты «Залы Эрмитажа». Открывал их наследник британского престола принц Чарльз. Тогда же был образован российско-британский Трест развития Эрмитажа, который возглавил лорд Ротшильд. В него также вошли главные спонсоры этого проекта — глава ЮКОСа Михаил Ходорковский и директор европейского отделения инвестиционного банка «Морган, Стэнли, Дин и Уиттер» сэр Дэвид Уоркер. Никто из читателей не удивится, если я расскажу, что по чисто политическим и конъюнктурным соображениям через три года со стены у входа в эти залы исчезла табличка со словом «ЮКОС». Выставочная инициатива продержалась еще четыре года и в 2007 году тихо угасла.
Третий акт сегодняшней музейной драмы имеет обратный вектор: Россия отзывает выданные на выставки произведения искусства. Тут будет задействован не только Эрмитаж, но Эрмитаж, безусловно, один из главных, если не главный экспортер художественного контента в музеи мира. Первым запросы получил миланский Палаццо Реале, которому сообщили, что петербургский музей просит вернуть раньше срока две картины из своего собрания, предоставленные на выставку «Тициан и женские образы Венеции XVI века». Официальный комментарий дирекции Эрмитажа от 10 марта гласит: «Государственный Эрмитаж информирует, что в соответствии с достигнутыми договоренностями и существующими выставочными соглашениями в музей постепенно возвращаются выданные на выставки в разные страны экспонаты. Подробности о перемещениях экспонатов никогда не комментируются и не разглашаются с целью обеспечения их безопасности». Тициановская выставка, конечно, потеряет блистательный эрмитажный «Портрет молодой женщины», но вполне справится и без него. А вот управляющие другой миланской выставкой, Gallerie d`Italia («Галереи Италии» — музей банка Intesa Sanpaolo с отделениями в Милане, Виченце и Неаполе), заявили, что получили запрос на возврат 23 работ из почти 200 с текущей выставки «Гранд-тур. Мечта об Италии от Венеции до Помпеи», предоставленных четырьмя российскими музеями. Это уже ломает экспозицию. А вот самый большой на сегодняшний день гастролирующий выставочный проект — экспозиция «Морозовы» в парижском Fondation Louis Vuitton — пока обязуется доработать до конца объявленного срока: до 3 апреля.
Тенденция обеих сторон нынешнего конфликта бить по культурным и научным связям разрушительна и антигуманна. Хотя бы потому, что наука и искусство говорят на едином языке и границы для этих языков в цивилизованном мире не предусмотрены.
В данной ситуации задрав штаны бегут за комсомолом по обе стороны падающего занавеса. Правительства требуют от культуры взять под козырек. Культура чаще всего легко на это идет. Кто-то, как директор Эрмитажа Михаил Пиотровский, пытается минимизировать удары: на сайте вашингтонского Фонда друзей Эрмитажа появились его призывающие к здравому смыслу слова: «Мир сошел с ума, и он уже никогда не будет прежним. То, что происходит прямо сейчас, непостижимо, этого никогда не должно произойти… Но мы должны сохранять спокойствие в этом безумии, потому что наша миссия по защите культурных мостов между народами стала как никогда важной. Мы должны сохранить эту хрупкую связь между людьми, помочь народам услышать друг друга и вернуться к диалогу, а не к насилию. Наши скоординированные усилия потребуются, чтобы помочь культуре пережить неспокойное время. И здесь важны наши личные отношения. Дружба проверяется в трудные времена». Примерно это же сейчас пишут ученые коллеги по обе стороны границы друг другу. В официальных же новостях этой ноты мы не слышим.