В Вене прошла международная ярмарка современного искусства viennacontemporary — она уже в десятый раз организовывалась под управлением российского предпринимателя Дмитрия Аксенова и его Aksenov Family Foundation. Свой первый юбилей «русская венская ярмарка» отметила во вдвойне сложной обстановке ковидных ограничений и жестокой конкуренции. Из Вены — Анна Толстова.
Вопреки прозаичному названию, «Дыра» показывает надземную и подземную Калабрию на самый поэтичный лад
Фото: Viennacontemporary / Nicko Havranek
Вопреки прозаичному названию, «Дыра» показывает надземную и подземную Калабрию на самый поэтичный лад
Фото: Viennacontemporary / Nicko Havranek
За последние полтора года множество художественных ярмарок отменилось, перенеслось или целиком ушло в онлайн, а те, что все же рискнули торговать живьем, уже не могли похвастаться былой, доковидной роскошью. В viennacontemporary 2021 года, проходившей в здании Alte Post в самом центре старого города, участвовало 25 галерей из 10 европейских стран (в том числе 5 — из России), цены в среднем не превышали €25 тыс., и, кажется, самой дорогой работой был холст группы AES+F из цикла «Allegoria Sacra» (€35 тыс.), украшавший стенд московской галереи «Триумф». Для сравнения: в 2011 году, когда венской ярмарке современного искусства было всего шесть лет от роду и она еще называлась Viennafair, в ней участвовало около 130 галерей и цены были повыше; в 2012 году, когда ярмарку купили Дмитрий Аксенов и его тогдашний партнер Сергей Скатерщиков, количество галерей практически не уменьшилось, а цены — благодаря участию таких тяжеловесов, как Таддеус Ропак с разными Кабаковыми и Базелицами,— порой доходили и до полумиллиона евро. Разительный контраст между «было» и «стало» хотелось бы списать на пандемию, но виноват не столько ковид, сколько очень недружественная конкуренция: в июне этого года в Вене дебютировала другая ярмарка современного искусства, SPARK Art Fair Vienna, водворившаяся в просторных рыночных павильонах Marx Halle, где раньше проходила viennacontemporary, переманившая у «русских» управляющего и, что самое печальное, огромную часть австрийских, в том числе венских, участников.
На viennacontemporary, показавшей Вене, что русские не сдаются, спешно нашедшей новых менеджеров и новое экзотическое помещение — закрытое на реконструкцию здание «Старой почты», осталось всего пять венских галерей. Причем все они были представлены в специальной секции Zone 1, посвященной художникам, родившимся, учившимся или работавшим в Вене (так, киевская Voloshyn Gallery выставила здесь на правах бывшего венского резидента Никиту Кадана с проектом, рифмующим харьковский авангард 1920-х с донецкими руинами 2010-х). Но среди оставшихся были такие тузы местной сцены, как Georg Kargl Fine Arts и Gabriele Senn Galerie, что немаловажно: венская ярмарка при всей своей хваленой открытости и интернациональности должна прежде всего быть негласно одобрена в городе, сложном городе со всеми его венскими штучками. Королева (и серый кардинал) венского галерейного мира Урсула Кринцингер в нынешней viennacontemporary не участвовала, но из совета ее все же не вышла и посещала все ярмарочные мероприятия, от пресс-конференции до публичных дискуссий, повергая в трепет присутствующих. В лучах ее королевской славы те 25 галерей, которые удалось заманить в Alte Post невероятными стараниями обновленной ярмарочной команды, обаянием нового художественного директора viennacontemporary, словацкого куратора и художника Бориса Ондреички, давно сотрудничающего с разными влиятельными венскими арт-институциями, и соблазнительной ценой участия (€3 тыс. за стенд), производили вполне молодежное впечатление. Даже те, кто привез живых классиков, как московская галерея Iragui, продававшая рисунки Павла Пепперштейна из цикла «Гибридное» (€9,6 тыс. за лист), или пражская Jiri Svestka, выставившая сюиту из пяти рисунков Недко Солакова (€24 тыс. за серию). Но сравнительно молодые галереи с соответствующим ассортиментом действительно преобладали, так что идеальным героем ярмарки выглядела петербургская галерея Myth, основанная в 2019 году и уже успевшая завоевать хорошую репутацию: она торговала работами Никиты Селезнева (€3–4,5 тыс.) и Лизы Бобковой (€0,9–4,5 тыс.), выпускников Академии Штиглица, умело балансирующих между концептуальностью и дизайном. В рамках ярмарки открылась и персональная выставка Лизы Бобковой — неподалеку от Вены, в городе Траутмансдорф-ан-дер-Лайта, в доме Симона Мраза, более десяти лет возглавлявшего Австрийский культурный форум в Москве и за это время сделавшего множество выставок молодого российского искусства, в том числе квартирных — в собственных апартаментах в Доме на набережной.
В целом же российская составляющая в программе viennacontemporary стала значительно скромнее и ограничилась двумя проектами, в которых участвовал Aksenov Family Foundation: вручением первой Russian Art Focus Prize, премии онлайн-журнала Russian Art Focus, предназначенной для пишущих о русском искусстве по-английски, и европейской премьерой фильма Андрея Сильвестрова «Слепок», где танцовщики классического балета буквально пляшут от статуй Пушкинского музея (см. “Ъ” от 1 апреля). Однако при всех нынешних сложностях партнерские связи viennacontemporary с такими важными местными институциями, как фонд ERSTE, продвигающий, как и сама ярмарка, искусство Центральной и Восточной Европы, или венский KOR, развивающий искусство в общественных пространствах, стали как будто прочнее — город явно не хочет отказываться от «русской венской ярмарки». К тому же в этом году viennacontemporary непосредственно поддержала главный галерейный фестиваль Вены curated by, открывающийся в начале сентября вместе с ярмаркой: благодаря ярмарочной щедрости в нем приняли участие 15 галерей из числа самых важных вроде Krinzinger, Ernst Hilger или OstLicht. И, вероятно, в будущем году viennacontemporary может рассчитывать на благодарность с их стороны.