Двойные глубины

По случаю 75-летия Дэвида Линча в прокат выходит его «Малхолланд Драйв» (2001). О значении этого фильма и этого режиссера в истории современного кино размышляет Андрей Плахов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Mulholland Drive — освещенная таинственным светом автодорога в Лос-Анджелесе, с которой открывается вид на Голливуд. Идея фильма, который был впервые показан в 2001 году, пришла к режиссеру от неоновой вывески, мерцающей ночью на этой дороге. Она и становится той дорогой-ловушкой, сквозь которую происходит прорыв в иную реальность.

У Линча уже был мистический фильм «Шоссе в никуда» (1997). И это шоссе ведет в ту же сторону — в черную (точнее, синюю, любимый цвет режиссера) дыру, которая материализуется в виде таинственной коробки с ключом. Но это только одна из многих тайн. Главная — кто же на самом деле эти две соблазнительные птички: наивная блондинка Бэтти (Наоми Уоттс), явившаяся, чтобы покорить Голливуд, и роковая брюнетка (Лаура Харринг), взявшая себе имя Рита, как у звезды 1940-х Риты Хейворт. Автокатастрофа, потеря памяти, коррумпированные нравы голливудских студий — все это опрокидывается в зловещий потусторонний мир и сплетается в клубок, из которого зритель выходит с головокружением.

Линч убежден, что кино должно пробуждать интуицию и она выведет куда надо. Это фильм об иллюзиях, грезах, наваждениях. Его героиня ищет одно, а находит совсем другое. Как это и бывает в жизни: вот почему мистик Линч является в то же время мощным реалистом. В такое же положение попадает зритель: он ищет логическое разъяснение странных событий, а получает выход в совсем иную, вариативную логику. Например, не придумала ли всю историю монструозная старая парочка, встретившаяся по дороге блондинке?

Биография большинства даже очень талантливых кинематографистов чаще всего представляет собой кривую стремительного взлета, потом она достигает «плато» (термин, набравший дополнительную популярность благодаря коронавирусной эпидемии), затем с той или иной резкостью опускается вниз. «Кривая Линча» выглядит совершенно иначе. Он увлекался изобразительным искусством в его разнообразных современных формах, начал экспериментировать с движущимся изображением и звуком, в течение семи лет снимал «Голову-ластик» (1977) — экспериментальный фильм, признанный «последним шедевром авангарда». В 1980-м, когда появился первый студийный фильм Линча «Человек-слон», он решительно воспротивился всяким рациональным трактовкам этого произведения. «Не знаю, почему считается, что искусство должно иметь смысл. Ведь все как-то смирились с тем, что жизнь не имеет смысла»,— заявил он. Тем не менее в «Человеке-слоне» прочли историю нежной человеческой души, страдающей оттого, что ее телесная оболочка кажется людям уродливой, увидели сигнал моды на экранных мутантов и трактат о зарождавшейся тогда политической корректности.

В 1986-м появился «Синий бархат», сыгравший роль центральной эстетической и этической провокации десятилетия. Юный Джеффри (Кайл Маклахлен — будущий агент Купер из «Твин-Пикса») находил в траве отрезанное человеческое ухо и пытался разгадать стоящую за этим загадку. Певица Дороти (Изабелла Росселлини) пела эротично-тягучую, как жвачка, песню «Синий бархат» и получала мазохистский кайф от унижений, которым ее подвергал психопат и садист Фрэнк (Деннис Хоппер). Другую наркотически-ритуальную песню исполнял Дин Стокуэлл с напудренным лицом гомосексуального клоуна. В эту теплую компанию попадал Джеффри со своей подружкой; сначала он выступал «агентом сил добра», потом невольным вуайером и наконец давал злу втянуть себя в свой порочный круг.

Если «Синий бархат» был отвергнут конкурсом Каннского фестиваля из пуританских соображений, то в 1990-м Линч привозит на Французскую Ривьеру фильм «Дикие сердцем» и получает за него «Золотую пальмовую ветвь». 1990-й объявлен в кинематографическом мире годом Линча; к этому времени он уже автор культового сериала «Твин-Пикс». Герои «Диких сердцем» Сейлор (Николас Кейдж) и Лула (Лора Дерн) — это авантюрные дети, заблудившиеся в джунглях, где им не страшны ни змеи, ни крокодилы: из змеи они делают нашейное украшение, крокодила седлают и едут на нем верхом. Это как бы Бонни и Клайд в эмбриональной фазе, из которой они никогда не выйдут. Они не могут быть инфицированы злом, поскольку по уши погружены в него с рождения. И в то же время они остаются вплоть до полного идиотизма стерильно чистыми. Как в сказке. Сейлор и Лула — истинные дети американской поп-мифологии. За Сейлором стоит миф Элвиса Пресли, за Лулой — фигура Мэрилин Монро. Оба гротескно заострены как образы, но, в сущности, не так далеко ушли от прототипов, сохраняя их основные характеристики: невинный эротизм, чистоту порока.

«Синий бархат», «Дикие сердцем», «Твин-Пикс» («Двойные вершины») — первый пик, первая вершина Линча. После чего многим показалось, что он, отыграв роль одного из главных диктаторов стиля, «неоварваров» постмодернистской эпохи, расслабился и почил на лаврах. Действительно, с тех пор он делает главным образом мини-сериалы (недавно реанимировал «Твин-Пикс», выпустив его третий сезон), а также экспериментальные бессюжетные ленты, напоминающие времена его молодости — от короткометражек до снятой в Польше на примитивную цифровую камеру «Внутренней империи» (2006).

И все же у Линча был второй пик, вторая вершина, не позволяющая списать его в исторический киноархив. Это произошло в миллениум, на рубеже веков. В 1999-м он представил в Канне «Простую историю», а через два года — «Малхолланд Драйв», собранный из осколков неслучившегося сериала. Журнал «Кайе дю синема» признал его лучшим фильмом первой декады XXI века, и с тех пор он фигурирует почти во всех списках киношедевров наших дней. По аналогии с «Двойными вершинами» его можно назвать «Двойными глубинами»: все в этой картине двоится, за одним дном оказывается второе.

Конечно, ореол таинственности, мистический саспенс во многом содействовали славе Линча. Однако незадолго до этого режиссер поразил поклонников удивительно человечной «простой историей» о старике-ветеране, который пропахал на своем допотопном тракторе пол-Америки, чтобы встретиться с тяжелобольным братом, забыть давнюю распрю и посидеть вдвоем под звездным небом. Да и «Малхолланд Драйв» при всей мистике силен гипнотическим реализмом, сплавленным с сатирой и гротеском. Когда общаешься с типовыми представителями голливудского истеблишмента, они своей пластилиново-гламурной внешностью и комиксовыми ужимками выглядят живыми цитатами из эмблематичного фильма Линча.