Вчера в Головинском суде Москвы с последним словом выступил президент холдинга "Интер-север" Фрэнк Элкапони, обвиняемый в незаконной перевозке и хранении более 1 кг героина. Господин Элкапони еще раз подробно рассказал об обстоятельствах своего задержания, заявив, что стал жертвой "чудовищной провокации". И попросил суд оправдать его.
"Мои злоключения 4 июня 2001 года,— начал свою речь подсудимый Элкапони,— начались с того, что утром, в четверть десятого, мне позвонили из налоговой полиции и сказали явиться к ним к 15.00. Но через полтора часа позвонил какой-то подполковник милиции Иванов и заявил, что в моем офисе будет проводиться обыск и мне нужно подъехать туда. Когда я уже собирался, ко мне подошли мои охранники и предупредили, что во дворе стоит автобус со спецназом. Но я сказал, что волноваться не о чем, ведь я ни в чем не виноват". Однако не успел бизнесмен проехать и 15 метров, как его автомобиль остановили автоматчики. Они потребовали выйти. Предприниматель передал по рации машине с охранниками, чтобы те не сопротивлялись и отдали пистолеты, и вышел из автомобиля.
"Как только я открыл дверь, мне заломили руки, поставили у капота и надели наручники,— продолжал обвиняемый.— Потом я почувствовал, как мне за пояс засовывают что-то твердое. Мне сказали, чтобы я не дергался, что это пистолет и что он может выстрелить. Но это был не пистолет, а коробка от видеокассеты с двумя пакетами героина общим весом в полкило. Я спросил: ребята, а почему так много? А мне в ответ: 'Большому кораблю — большое плавание'".
Потом, по словам Фрэнка Элкапони, его отвезли в наркологическую клинику для проведения тестов на наркотики. "Там был момент, когда сопровождавший меня оперативник ушел договариваться об экспертизе с врачами и я один сидел в машине сорок минут,— рассказал подсудимый.— Перед тем как он вышел, я спросил его: 'А ты не боишься, что я сбегу?' А он мне: 'Нет, не боюсь. Мы знаем, что ты честный человек'".
После этого задержанного предпринимателя отвезли к нему на квартиру, где должен был пройти обыск. Однако прокуратура в тот момент еще не дала санкцию, и следователь отказался входить в квартиру. Зато, по словам обвиняемого, "оперативник Джангаров, который всем руководил, сказал, что это неважно, и вошел в дом. Вслед за ним вошли и другие". При этом, по словам подсудимого, его супруга в коридоре ухитрилась быстро открыть поясную сумку одного из милиционеров и достать оттуда пакет с белым порошком. На ее вопрос, что это такое, сыщик сказал: "соль", тут же вскрыл пакет и высыпал содержимое в раковину.
Через четыре часа был, наконец, подписан протокол о том, что ничего противозаконного в квартире не найдено. "Оперативники,— рассказывал дальше подсудимый,— подобрели и предложили попить чаю. Мы собрались на кухне, и мне даже сняли наручники. Но один опер не пошел с нами, закрылся в туалете, а потом стал биться изнутри в дверь и кричать, что не может ее открыть. Я объяснил, как это сделать, тот вышел и выложил на стол еще одну кассету с белым порошком. От неожиданности я просто онемел. Ведь ванну несколько раз осматривали в присутствии понятых и все было в порядке. А тут опять говорят — 'героин', и опять полкило".
Все передвижения милиционеров и понятых снимал оператор одной из криминальных телепрограмм. "Он опорожнил весь мой бар и выпил весь коньяк и водку,— заявил Фрэнк Элкапони.— А на следующий день в здании ГУВД ко мне подошли два оперативника и снова показали коробку с видеокассетой. Я опешил: опять героин?! Но они сказали, что это всего лишь видеозапись моего задержания. Они предложили мне купить пленку за $500 тыс., чтобы ее не показывали по телевизору. Я отказался. Они ушли, сказав напоследок: 'Ты еще об этом пожалеешь!'"
Свою речь господин Элкапони закончил обращением к суду: "Я не прошу снисхождения, так как считаю себя ни в чем не виновным. Я лишь прошу о справедливости и чтобы меня оправдали".
АЛЕКСЕЙ Ъ-ГЕРАСИМОВ