обозреватель
Бывший госсекретарь США Генри Киссинджер, имеющий репутацию человека, который знает Китай как никакой другой иностранный дипломат, как-то заметил, что две великие державы совершенно по-разному ощущают время. Если спросить американца о каком-то событии, он назовет конкретную дату, в то время как китаец вспомнит династию, в правление которой оно произошло. И это понятно — из 14 императорских династий по меньшей мере 8 правили дольше, чем насчитывает вся история США.
Когда-нибудь события нынешней китайской действительности будут восприниматься гражданами этой страны как нечто из эпохи правления коммунистической династии, в прошлом году пышно отметившей 80-летие КПК. Какого же числа и в каком году незаметно для всех умер китайский коммунизм, скорее всего, точно не скажет никто.
В России же многие считают, что никакого коммунизма в Китае, возможно, никогда и не было. И речь надо вести скорее не о китайском коммунизме, а о "китайском пути", позволяющем идти вперед без войн, потрясений и метаний из стороны в сторону. Китайский путь в той или иной степени волновал воображение российской элиты со времен Горбачева. Впервые о нем заговорили во времена перестройки, когда нужно было реформировать социализм, а как — толком никто не знал. В эпоху раннего ельцинизма китайский опыт госрегулирования экономики стал едва ли не главным оружием в руках тех, кто на дух не переносил "чикагских мальчиков" с их безбрежным экономическим либерализмом. И лишь к концу эпохи Ельцина интерес к китайской модели угас — возобладала точка зрения, что слишком уж мы непохожи и различия перевешивают сходства.
Владимир Путин ничего не говорит о китайском опыте. И дает понять, что ориентиром для России как члена "восьмерки" ведущих демократий мира, в которую никогда не примут авторитарный Китай, служит Запад. Однако в путинской формуле либерализма в экономике и "управляемой демократии" в политике все же есть нечто китайское. Идея "партии власти", объединяющей управленцев и лояльную режиму бизнес-элиту, словно навеяна примером сегодняшней КПК, в эти дни зазывающей в свои ряды всех, кто хочет преуспеть, на условиях, напоминающих сделку Фауста и Мефистофеля. Представление о том, что реальный экономический процесс вполне может сочетаться с имитацией политического процесса,— это тоже очень по-китайски.
Современный Китай напоминает летящий вперед скоростной экспресс, благодаря мощным рессорам почти не вздрагивающий на стыках рельсов. Амортизаторы системы умело гасят любые внутренние толчки. О цене такого движения не задумывается никто. И не следует так уж завидовать китайцам, методично наращивающим ВВП и темпы экономического роста, успешно покоряющим внешние рынки и сохраняющим партию, ставшую надежным каркасом системы. Не стоит преувеличивать возможности этой системы, кажущейся сверхпрочной и неуязвимой. Придет время, и нам, возможно, останется лишь пожалеть китайцев.