Прошедшая неделя как нельзя остро поставила вопрос о том, какие действия будут предприняты руководством законодательной и — прежде всего — исполнительной власти в самое ближайшее время. Отставка Егора Гайдара и назначение главой правительства Виктора Черномырдина приковали внимание к первому серьезному шагу нового премьера, который, в соответствии с указом президента "О Совете Министров — Правительстве Российской Федерации", он должен сделать, самое позднее, сегодня. Речь идет о представлении президенту кандидатур будущих членов нового правительства. Несмотря на обещание Бориса Ельцина утвердить новый состав Совета Министров только после принятия парламентом соответствующего закона о правительстве, сам факт присутствия в кабинете тех или иных лиц рассматривается как сигнал о том, следует ли ожидать в будущем резкой смены экономического курса или же премьер сохранит, по крайней мере, видимость преемственности экономической политики.
Симптоматично, что при всем разбросе в оценках нового главы правительства и прогнозах его будущего курса практически все эксперты сходятся во мнении о неизбежности серьезных корректив экономической политики правительства. Само по себе это говорит уже о том, что смена премьер--министра не была случайной. Не было случайным и избрание именно Черномырдина на эту должность, хотя обстоятельства выборов на съезде, казалось бы, говорят об обратном. Накануне съезда, однако, при обсуждении возможных преемников Гайдара на случай, если развитие событий приведет к неизбежности его отставки, президенту назывались прежде всего две кандидатуры — Георгия Хижи и Виктора Черномырдина. При этом, первого активно поддерживал Верховный Совет, а точнее, лично его председатель, а Черномырдин был с самого начала кандидатурой именно президента. Опасения, что Хижа станет победителем при голосовании кандидатуры премьера и привело к его исключению из списка претендентов. Более слабый в политическом отношении, он неизбежно стал бы искать поддержку в парламенте, и это чрезмерно усилило бы позиции Руслана Хасбулатова. Секретарь Совета безопасности Юрий Скоков с самого начала играл роль подстраховщика Черномырдина, поскольку Ельцин опасался, что многие из промышленников и аграриев не поддержат руководителя топливно--энергетического комплекса, цены на продукцию которого стали одной из причин тяжелого финансового положения их предприятий и хозяйств. Подобные опасения оказались сильно преувеличенными — в глазах хозяйственников Гайдар приобрел настолько демонические черты, что все свои беды они уже связывали исключительно с его именем.
Несколько поверхностными являются и слухи о возможных предстоящих трениях между президентом и премьером в отношении как состава его будущего правительства, так и ожидаемого поворота экономического курса. Влияние Черномырдина на экономические (и кадровые) взгляды президента на протяжении всего этого года неуклонно возрастало: не в последнюю очередь благодаря тому, как на фоне общего кризиса российской экономики становился все заметнее коммерческий успех детища нынешнего премьера — концерна "Газпром". Свидетельством тому стало назначение Черномырдина весной не только министром топлива и энергетики, но и заместителем председателя правительства, курирующим топливно--энергетический комплекс. Назначение это тем более знаменательное, что впервые с момента прихода команды Гайдара на таком высоком посту оказался не просто старый "номенклатурный аппаратчик", а представитель высшей советской элиты — бывший министр союзного правительства. Очевидно, что без личного участия Ельцина такое назначение тогда состояться не могло.
Вопрос поэтому следовало бы поставить так: каким образом новый премьер будет формировать свое правительство — произведет ли смену его состава сразу — в отведенные ему указом президента сроки или предпочтет тактику постепенного "выжимания" членов нынешнего кабинета. При этом уже самые первые высказывания Черномырдина не оставляют сомнения, что работать с прежним кабинетом он не будет. По его словам, основным качеством будущего правительства должен стать профессионализм, под которым он понимает не только знание экономической теории, но и практики управления. Последнее как раз менее всего присуще "кабинету ученых" Гайдара.
На первый взгляд может показаться, что — учитывая прочные позиции нового премьера — он может предпринять решительные шаги по смене состава кабинета уже в самое ближайшее время. Действительно, ни один премьер в России не имел такого устойчивого положения, как Черномырдин. Помимо хороших отношений с президентом и авторитета среди директорского корпуса, он пользуется поддержкой подавляющего большинства членов парламента и влиятельных центристских сил, прежде всего Гражданского союза. Тот факт, что он был утвержден в своей должности съездом, делает его относительно независимым не только от президента, но даже и от самого Верховного Совета. И тем не менее, маловероятно, чтобы Черномырдин пошел сейчас на такой резкий шаг, как отстранение гайдаровской команды от власти.
Помимо чисто субъективной неготовности президента в настоящий момент пойти на существенные кадровые перестановки в правительстве есть и объективные причины, по которым премьер пока воздержится от "массовых увольнений". Прежде всего, подобный шаг вызвал бы болезненную реакцию перешедших в оппозицию рыночных радикалов и изначально поддерживавших их политических движений, прежде всего "Демократической России", сыгравших решающую роль в победе Ельцина на выборах в 1990 и 1991 годах. Как результат, обострившаяся политическая борьба лишила бы государство перспективы сохранения политической стабильности, которая в настоящее время является условием продолжения экономических преобразований.
С другой стороны, настороженно встретивший смену российского премьера Запад, опасения которого в отношении будущего реформ в России только усилились после сеансов шоковой дипломатии Андрея Козырева, однозначно связывает западную ориентацию России с именем Гайдара. Уход вслед за ним и его команды может привести к тому, что основные кредиторы России займут выжидательную позицию. В условиях, когда парламент принял в прошедшую пятницу закон об уточнении бюджетных показателей на этот год, в соответствии с которым бюджетный дефицит возрастает на 110 млрд руб., достигнув по республиканскому бюджету почти 1 трлн (см. Ъ за 19 декабря), такая позиция может привести к замораживанию жизненно необходимых для страны продовольственных кредитов.
Именно поэтому Черномырдин, который, по словам одного из его помощников, стал премьером "всерьез и надолго", не станет спешить. Первоначально перемены коснутся лишь второстепенных фигур в правительстве, с именами которых реформы никогда впрямую не ассоциировались. Собственно говоря, первые шаги в этом направлении уже сделаны. 15 декабря от обязанностей первого заместителя председателя Комиссии по вопросам международной гуманитарной и технической помощи при правительстве освобождена министр социального обеспечения Элла Памфилова. Ее место занял работавший заместителем председателя Российского агентства международного сотрудничества и развития технократ Александр Житников.
Необходимым партнером в процессе постепенной смены состава правительства может стать для Чернымырдина Верховный Совет. В прошедшую субботу его председатель открыто заявил о поддержке нового премьера, "предупредив" о вероятном аппаратном сопротивлении и саботаже с целью показать непригодность нового главы правительства. Фактически Хасбулатов указал на первую жертву кадровых перестановок, которой, очевидно, должен стать руководитель аппарата правительства Алексей Головков. В последующем замена министров может проходить по сценарию, в соответствии с которым внимание регулярно вызываемого в парламент премьера будет обращаться на "запущенность дел" в той или иной отрасли. Результатом этого станут кадровые "оргвыводы".
Очевидно, что параллельно с реформированием состава правительства новый премьер станет шаг за шагом проводить и реформу его экономического курса. Подробнее об этом Ъ напишет уже в новом году — как всегда, во вторник — 5 января.