Одним из неординарных событий театральной программы фестиваля стал спектакль Казанского ТЮЗа «Из глубины…», приуроченный ко дню рождения Винсента ван Гога. Именно ко дню рождения – ближайшая дата, 165-летие художника, будет отмечаться в 2018 году.
Фото: Андрей Парфенов
Фото: Андрей Парфенов
Фото: Андрей Парфенов
Посвящение ван Гогу казанцы решили в хореографическом ключе. Сам по себе поступок смелый и заслуживающий уважения – драматические актеры за несколько месяцев под руководством опытнейшей в этом деле Анны Гарафеевой освоили азы японского современного танца буто, танца, очень нашей культуре несвойственного. Артисты тут двигаются словно в очень замедленной съемке, иногда и вовсе застывают в каких-то позах, своими плавными и медленными движениями исполнители будто гипнотизируют зрителей. Конкретно в случае с «Из глубины…» актеры будто бы оживляют картины раннего ван Гога: валяются в земле, разбрасываются сеном, таскают жерди, хворост, столы и мешки. По словам актеров, поначалу им было очень тяжело (кто-то вообще не понимал, что от него хотят), а предыдущий актерский опыт ничем не помог, но потом они, что называется, втянулись и настолько сроднились с реквизитом, что даже возят его с собой, потому что только эта палка и никакая другая нужна, чтобы сыграть-станцевать глубоко и проникновенно.
И такая работа была оценена по достоинству – драматический театр получили четыре номинации на «Золотую маску» в танцевальном конкурсе. В итоге, правда, жюри так и не были отмечены, но благосклонно приняты критиками.
В скрещение буто и картин ван Гога режиссер Туфан Имамутдинов не видит ничего странного. Наоборот, он считает, что именно японский танец как нельзя лучше подходит к периоду жизни знаменитого живописца, когда тот еще не решил, быть ли ему художником или остаться пастором. И дело не только в том, что ван Гог был неравнодушен к японской гравюре. По словам режиссера, в то время художник, чувствуя в себе темную энергию, пытался ее высвободить, извлечь из себя темную сущность, прорваться к свету – собственно, название взято из 129-го псалма «Из глубины воззвах к тебе, Господи», из молитвы, обращенной от сердца – и таким спасением для художника стали яркие краски. Раннее же его творчество характеризуется темной гаммой. Буто тоже обращается к темной стороне человека.
Однако слова Имамутдинова в итоге немного расходятся с делом. Спектакль действительно получился очень темный: свет лишь точечно показывает танцующих фотографов, самым ярким пятном оказывает небольшое изображение каких-то символов (и это вперемежку с торчащими из потолка дрынами единственный элемент оформления сцены), красивая и одновременно до зевоты заунывная музыка, актеры под стать ей крайне медлительны. Но и название спектакля, и зачитываемая переписка ван Гога с братом Тео и коллегами (на нее композитор Эльмир Низамов и написал сандтрек) делает акцент как раз на выходе из тьмы – а его не происходит: хотя самая яркая работа того периода «Едоки картофеля» тоже цитируется, в этот унылый и страшный мир не врывается насыщенный цветом и светом колорит, спасший художника и сделавший его знаменитым.
Света в конце туннеля не видно.