мировая торговля
Переговоры о вступлении России в ВТО закончились вчера в Женеве ничем. Так что широко разрекламированные московские планы присоединения к ВТО уже в ноябре 2003 года повисают в воздухе.В Женеве официально обсуждался доклад, подготовленный рабочей группой по приему России в эту организацию. Доклад, по существу, представляет собой экзаменационный билет: чтобы вступить, России предлагается выполнить сформулированные в документе условия. Доклад — это не директива, торг вокруг его условий не только уместен, но и обязателен. Именно этот торг и вели в Женеве российские переговорщики.
Поначалу вокруг переговоров создавалась подчеркнуто благоприятная атмосфера: министры финансов "семерки" выступили в поддержку присоединения России к ВТО, ее генсек Майк Мур опубликовал в Ъ статью, которую можно считать призывом к России не ограничиваться обсуждением приема на политическом уровне, а в ходе конкретных переговоров обеспечить вступление в ВТО в будущем году, что генсек лично только приветствовал бы. Сами российские переговорщики, например первый замминистра сельского хозяйства Сергей Данкверт, делали громкие заявления о достигнутом прогрессе даже в дискуссиях о господдержке сельского хозяйства.
И вот итог: представители ВТО сделали заявления о том, что в течение трехдневных бесед сторонам "не удалось далеко продвинуться вперед, особенно в обсуждении энерготарифов, финансовых услуг и телекоммуникаций". Другими словами, российская сторона отказалась поднимать тарифы РАО ЕЭС до европейского уровня и раскрывать рынки банковских, страховых и телекоммуникационных услуг. Точнее, в свою очередь обусловила выполнение этих условий введением масштабных переходных периодов. Руководитель российской делегации замминистра экономического развития Максим Медведков подчеркнул, что Россия будет готова открыть свой рынок финансовых услуг и телекоммуникаций через десять лет после вступления в ВТО. Эти рынки он назвал "фундаментальными" для России. "Мы намерены вступить в ВТО, но не платить за это чрезмерную цену,— сказал глава делегации.— Мы не готовы к вступлению ценой разорения некоторых отраслей российской экономики, включая сельское хозяйство".
Из всего этого следует, что 2003 год вовсе не обязательно станет годом объединения России и ВТО. С политической точки зрения имиджу России будет нанесен определенный урон. С экономической — все не так плохо. Совершенно очевидно, что резкий подъем энерготарифов способен не просто остановить, но и опрокинуть российскую экономику. Даже явно менее опасные предложения об открытии российского финансового рынка вызывают резкие возражения российских банкиров и страховщиков.
Банкиры возражают даже не столько против увеличения квоты банков-нерезидентов на российском рынке, сколько против дискриминации, активно практикуемой западными коллегами. Причем, по утверждению российских банкиров, даже международные кредитные институты грешат дискриминацией российских партнеров. Так, гарантии на поставку потребительских товаров дают охотно, а с поставками технологического оборудования все происходит иначе. Пример: срыв сделки о поставках оборудования на Магнитогорский комбинат, за финансирование которых взялся ЕБРР.
Страховщики в свою очередь настаивают как на сохранении ограничений на деятельность нерезидентов в сфере обязательного страхования, так и на том, чтобы первые лица российских страховых компаний были российскими гражданами. Но на президиуме Всероссийского союза страховщиков произошел неожиданный инцидент. Депутат Думы Владислав Резник (бывший гендиректор страховой компании "Русь", 49% акций которой проданы немецкой страховой компании ERGO) предложил страховщикам сделку: поддержка налоговых инициатив страховщиков взамен на снятие преград для иностранцев.
Так что на пути России в ВТО возможны самые любопытные повороты. И чем дольше будет этот путь, тем он будет любопытнее.
АНДРЕЙ Ъ-БАГРОВ