Светлана Давыдова, которую обвиняют в государственной измене, выпущена из следственного изолятора Лефортово. Обозреватель "Коммерсантъ FM" Константин Эггерт считает, что история многодетной матери из Вязьмы значит больше, чем мы думаем.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
История Светланы Давыдовой далека от окончания. Ей предстоит суд, и те, кто сегодня утверждает, что "дело замнут", могут, на самом деле, ошибаться. Впрочем, "дело Давыдовой" уже сыграло свою роль в новейшей российской истории. Оно внезапно ярко осветило ту площадку, на которой идет в нашей стране общественная дискуссия. Увиденное ужасает.
Мы – воюющее общество. Причем речь не только о конфликте с Украиной, а о той холодной гражданской войне, которая идет внутри России.
Те, кто, подобно Эдуарду Лимонову, требовал посадить Давыдову, невзирая на детей, понимали, что речь не только о многодетной матери из Вязьмы. Давыдова должна была, с точки зрения этих людей, ответить – и, может быть, еще ответит – за всех, кто позволяет себе сомневаться в официальной имперской идеологии, считает нынешнюю политику ошибочной и публично заявляет о своей позиции.
Этот случай многим напомнил историю Иннокентия Володина, персонажа романа Солженицына "В круге первом". Автор несомненно считал своего героя, позвонившего в посольство США, чтобы предупредить о краже американских ядерных секретов, персонажем положительным. При этом, с точки зрения выведенных в книге чекистов, Володин – предатель, заслуживающий смерти. Только во время настоящего большого внутреннего кризиса гражданам приходится отвечать на чудовищно сложный вопрос о сути патриотизма, о том, что важнее – верность флагу или верность высшей правде, той, которую знает только сердце. Стало быть, мы живем именно в такое время.
Те, кто согласился выпустить Давыдову под подписку, какие бы причины ими ни двигали, совершили не только хороший, но и практически важный поступок. Они сделали свой маленький шаг от пропасти, куда российское общество, как мне кажется, сползает.
Мы отравлены подозрительностью, обидой на окружающий мир и ненавистью к нему. Сегодня эти эмоции направлены вовне – на "америкосов" и "бандеровцев".
Но так не будет продолжаться вечно. Экономический кризис рано или поздно обратит взоры людей внутрь страны. Неужели власть думает, что после стольких лет жизни в осажденной "крепости Россия" поиск виноватых в безработице и инфляции будет проходить строго в рамках парламентских процедур? Да, сначала, наверное, получат свое олигархи. Потом – городская интеллигенция, те, кто ходит в "Шоколадницу" и имеет в бумажнике карточку Visa.
Но затем настанет черед отвечать самим властям и их активным сторонникам. А если представить себе, сколько "моторол" и "гиви" вернется с украинских фронтов с автоматом за плечом и твердой убежденностью в своем праве устанавливать справедливость, то становится и вовсе не по себе. Миловать – Светлану Давыдову и не только, прощать, примиряться – это не блажь кота Леопольда. Это самое что ни на есть практическое условие выживания озлобленной страны, которой, боюсь, осталось немного до точки невозврата.