Фото: Grand Prix d'Horlogerie de Geneve 2010
Всего десять лет потребовалось эльзасскому французу Роберу Гребелю и англичанину Стивену Форси, чтобы добиться признания в качестве одних из самых лучших часовых мастеров современности, которые выпускают сложные часы потрясающей точности и красоты.
Часовое кредо Гребеля и Форси — современная интерпретация классических часовых усложнений. Даже их мануфактура в Ла-Шо-де-Фоне намекает на это, представляя собой единый комплекс из старинной фермы XVII века и современного здания с мастерскими и офисами. В принципе такое кредо могли бы сформулировать практически все большие дома, за исключением Patek Philippe, Vacheron Constantin, A.Lange & Sohne и Parmigiani, но впечатляющими результатами могут похвастаться считаные единицы. Greubel Forsey — в их числе, причем в авангарде.
Азы часового искусства Робер Гребель постигал на мануфактуре IWC в Шаффхаузене, Стивен Форси — в реставрационном отделе лондонской компании Asprey. А познакомились и подружились они в 1992-м, когда пришли работать в компанию Renaud & Papi. Ее глава Джулио Папи прославился именно как один из самых выдающихся создателей усложнений класса Grande Complication по современным технологиям из неведомых прежде наноматериалов.
Гребель и Форси подумали, что у них получится не хуже, и основали в 2001 году собственную компанию, которая поначалу называлась CompliTime. Специализировалась она на разработке и создании механизмов для многих престижных часовых домов. Параллельно друзья активно работали над первыми собственными часами. И когда они наконец в 2004 году появились, они переименовались в Greubel Forsey и представили свой турбийон на выставке в Базеле в маленьком уголке зала N5, где до сих пор выставляются независимые часовщики.
Что это были за часы! Double Tourbillon 30° имели даже не одну, а две каретки турбийона, одна из которых была наклонена относительно другой под углом. Так как дело происходило в самый разгар всемирной турбийономании, большинство людей подумали, что на рынке появились очень крутые циники, готовые любыми способами выжать из покупателей больше денег. А наклон каретки был воспринят как особо пижонская фишка: чтобы все видели, насколько это крутые часы.
Так как молчун Робер Гребель наотрез отказывался общаться, а Стивен Форси был нарасхват, только через несколько месяцев выяснилось, что два турбийона здесь ради точности, что одна каретка наклонена вовсе не ради понтов и красоты, а ради того, чтобы максимально увеличить диаметр балансового колеса для пущей точности (иначе пришлось бы увеличивать диаметр механизма и часов до неприличных размеров). И что угол наклона был взят не с потолка, а потому что именно при 30° обеспечивается оптимальная работа модулей турбийонов в течение всех суток, так как характер движений, которые совершает баланс в таком положении, лучше всего отвечает реальной кинетике руки человека.
Только после этого о Greubel Forsey заговорили как о молодых гениях, чьи часы должны быть в коллекции каждого уважающего себя часового коллекционера. На вопросы, как им удалось создать столь удивительные часы, Гребель и Форси честно признались, что разработали и собрали в своей тогда еще мастерской мощный электронно-промышленный комплекс E.W.T (экспериментальные часовые технологии), который и помогает им придумывать новые часовые концепции и производственные решения. После этого поползли слухи, что, дескать, не такие уж они мастера, скорее компьютерщики. На что высокий добродушный парень с ладонями баскетболиста Стивен Форси спокойно и терпеливо объяснял: "В наше время глупо не использовать компьютеры при создании часов. Но поймите, компьютер — всего лишь машина. Она не может создавать часы, но способна рассчитать то, что вы ей приказываете".
Вскоре в 2006-м Гребель и Форси представили усовершенствованную, гораздо более сложную версию своего двойного турбийона — Quadruple Tourbillon — часы с четырьмя турбийонами, связанными между собой сферическим дифференциалом, который вычислял среднее арифметическое из показаний пары сдвоенных кареток и обеспечивал еще более высокую точность. Вот тут ими уже заинтересовался владелец крупного концерна роскоши Richemont International SA Йохан Руперт и приобрел контрольный пакет (20% акций) за огромную сумму. Мощное финансовое вливание помогло Гребелю и Форси построить новую мануфактуру, довести до совершенства свои турбийоны и подарило возможность начать ряд интереснейших исследований.
Одним из самых значительных изобретений стал биномиальный узел "баланс-спираль", который даже без наклонной каретки турбийона обеспечивает максимальную точность хода. Причем для этого узла компаньоны синтезировали и запатентовали уникальный материал под названием diamantchrome, который представляет собой субстанцию на основе хрома, изрядно обогащенного углеродом. Как известно, лучшие компании уже давно не вытачивают детали узла "баланс-спираль", а складывают их из атомов в фотомануфактурных реакторах, достигая при этом идеальной точности и стабильности деталей. Швейцарцы создают эти детали кремния с алмазным напылением. Японцы считают, что кремний слишком хрупкий материал и никакое последующее напыление толком не помогает, а потому лепят детали из атомов никеля. Как видите, и в этом случае Гребель и Форси пошли своим путем, придумав diamantchrome, который обеспечивает практически идеальную изохронность и стабильность колебаний в системе "баланс-спираль".
Среди фундаментальных изобретений Greubel Forsey нельзя не упомянуть и о модуле постоянства силы Differentiel d`Egalite. Он обладает собственным запасом энергии, обеспечивая узлу "баланс-спираль" неизменный момент силы независимо от уровня завода часов. Этот дифференциал устанавливается вокруг сферического дифференциала кареток турбийона и превращает механические часы чуть ли не в эталонные атомные. Что было доказано в 2001 году, когда модель Double Tourbillon 30° Technique одержала безоговорочную победу на Международном конкурсе хронометров. Проводимые в течение нескольких месяцев тесты на точность, ударопрочность, устойчивость к воздействию электромагнитного поля и температурных колебаний турбийон от Гребеля и Форси завершил с впечатляющим отрывом от конкурентов. Причем по словам Стивена Форси, они отослали на этот конкурс обычную модель Double Tourbillon Technique, которая дожидалась клиента в бутике. Других просто не было.
Надо сказать, что главной проблемой для Greubel Forsey является не изобрести, а элементарно выпустить часы. Уж очень высок спрос на них. Сейчас друзья выпускают около 100 часов в год. На этот уровень они вышли четыре года назад, но не намерены увеличивать выпуск. Это невозможно физически, слишком сложные часы, да и на декор механизма и корпуса уходит много времени. Кстати, на корпусах всех моделей Greubel Forsey наносится зашифрованная надпись. Гребель и Форси расшифровывают ее только владельцу часов. В компании сейчас работают 75 человек, и друзьям, постоянно занятым решением проблем часоделия, пришлось нанять в качестве СЕО Эмманюэля Вюийя — опытного управленца, который до этого работал в Parmigiani.
За десять лет Гребель и Форси успели выпустить часы практически со всеми усложнениями класса Grande Complication, кроме минутного репетира. Как мне признался Стивен Форси, пока часы с боем находятся в стадии разработки. Но выйдут они не скоро, так как в последнее время появилось немало практически идеальных репетиров, а ведь их по традиции должен быть лучшим.
При этом друзья успевают организовывать различные практически благотворительные проекты. Например, недавно они объединились с независимыми часовщиками Филиппом Дюфуром, Вианне Хальтером и Кари Вутилайненом и основали фонд "Тайм эон", цель которого заключается в поддержке, развитии и сохранении часового искусства на самом высоком уровне. А в прошлом году объявили о начале проекта "Хронометр: рождение часов". Цель проекта — передать свои знания и умения одному из молодых мастеров. Первым счастливчиком стал преподаватель парижской школы часового мастерства Мишель Буланже. Его задача выглядит практически невыполнимой: он должен изготовить наручные часы с турбийоном, которые по уровню не уступали бы учительским. А может, они и в самом деле нового гения нашли?
"НАС ЛЮБЯТ ЗА НЕПОДРАЖАЕМУЮ СЛОЖНОСТЬ"
ЭММАНЮЭЛЬ ВЮЙ, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР GREUBEL & FORSEY
— Вы возглавляете молодую марку, которая уже успела зарекомендовать себя как очень серьезное инновационное и техническое производство. В чем секрет успеха?
Фото: Сергей Киселев, Коммерсантъ
— Прежде всего в давнем желании ее создателей изобретать часы совершенно нового поколения. Робер Гребель и Стивен Форси уделяют огромное внимание поиску инженерных решений, а не просто продолжению известных старых традиций. Наш успех связан с нашими техническими разработками.
— Трудно ли продавать столь сложные часы?
— У нас есть верные нам коллекционеры. Поэтому мы не должны ничего объяснять: наши покупатели и сами продвинутые часовые пользователи, и они любят наши часы именно за неподражаемую сложность.
— Не планируете ли вы расширять производство, чтобы продавать еще больше часов?
— Нам пока достаточно той мануфактуры, которая у нас есть. Каждое изделие нашей марки уникально, и над каждым произведением работает большая команда. Поэтому гнаться за численным приростом не имеет смысла: в первую очередь пострадает качество. А оно должно быть идеальным.
— Довольны ли вы участием в Женевском салоне высокого часового искусства?
— Да, мы всегда хотели туда попасть и не собираемся менять диспозиции.