Как вид спорта метание ножей существует вот уже пять лет. Но до сих пор знают об этом лишь единицы. Самый известный метатель кинжалов Андрей ЯКОВЛЕВ живет в Самаре
Когда ехал к нему на трамвае, шел снег. Старая Самара сквозь этот снег была похожа на акварельные рисунки к роману «Айвенго». Во флюгере старинного особняка с готическим шпилем пуржила метель. Яковлев — бородатый, с косой саженью в плечах — поджидал меня возле входа. В этом антураже львов на фронтоне и шпилей он напоминал средневекового рыцаря. Разве что без коня и шпаги. А так вылитый: теплый взгляд, открытая ладонь.
Он провел меня лабиринтами арочных коридоров (оказавшихся корпусом одного из самарских университетов, где он ведет секцию исторического фехтования), налил кофе и дал подержать кинжал. Тот самый, с которым он уже четыре раза не оставлял ни флегматичным шведам, ни задумчивым финнам, ни шатоломным итальянцам ни единого шанса. Во время всего интервью я держу этот кинжал в руках. Железо холодит ладонь, гоняет кровь.
Яковлев — человек заводной и, что называется, с огоньком. Ему всегда нравилось все внезапное, обещающее. Зачитав когда-то до дыр «Трех мушкетеров» и «Айвенго», он буквально бредил кольчугами, копьями, шлемами с забралом. Бешеные скачки на лошадях, байдарки и невероятные кульбиты Брюса Ли нравились ему. Но тогда, в 90-х, рьяные эти его увлечения никто не оценил. Он окончил Институт физкультуры, работал физруком, и казалось, что мечты о железе остались где-то далеко-далеко. Быть может, так бы оно и было.
Но в девяносто каком-то году в Самарском университете Наяновой руководство решило создать курсы верховой езды, туризма и исторического фехтования. Тогда и вспомнили о знаменитом Мориарти, точнее — актере, сыгравшем эту роль,
Викторе Евграфове (который стал обучать студентов владению лошадью), об известном экстремале Рафике Хакимове (который каждый год устраивает Жигулевские кругосветки), ну и конечно, об Андрее Яковлеве (он стал вести курс исторического фехтования). Здесь уж было, где развернуться. Целые дни напролет он возился с железом, изготавливал кольчуги, рыцарские шлемы. Впрочем, кроме фехтования стал Яковлев вести и занятия по так называемому русскому бою. Это что-то сродни боям без правил, но до ринга нужно еще бежать кросс, лезть по веревочной лестнице, одолеть бревно. Туда, кстати, входило и метание ножей. Всему этому он не только обучал, но и ездил сам на различные турниры.
— Чаще всего на этих турнирах были спецназовцы, десантники. И все шло здорово до тех пор, пока не начинали метать ножи. Ты должен был воткнуть в щит размером полтора метра на полтора три ножа и бежать дальше. Но тут-то обычно и звучало крепкое словцо. Здоровенные мужики, боксеры, каратисты... Кто-то из них имел чуть ли не черный пояс, но вот оказия, никак не могли не то что в цель попасть, элементарно не могли нож в щит воткнуть. Именно это для них оказалось ношей непосильной. Не шел нож. И еще была штука: ежели ты нож этот не воткнул — дальше не бежишь. Некоторые иногда кинжалов 30 всадят. Но все без толку. Ну и тогда у одного из организаторов этих турниров, олимпийского чемпиона по дзюдо, президента Национальной федерации «Русский бой» Сергея Новикова и возникла идея — выяснить, а есть ли вообще такой вид спорта, как метание ножей. Оказалось — нет. Он удивился и все это дело запатентовал. Вот и выходит, что метание ножей именно в России изобретено.
Яковлев же всегда метал ножи лихо. Еще бы — о кинжалах и всевозможных клинках может рассказывать часами. Он изучил их историю досконально.
— Сколько их было о дощатые двери поломано, — смеется. — Вообще, нож — это русское оружие. Взять хотя бы былины: то Алеша Попович в кого-то метнет, то Илья Муромец сподобится.
— Но этот кинжал какой-то особенный, — говорю. — Допустим, на ту же финку вовсе непохожий.
— Ну да. У метателей ножи особенные. У них нет ни рукоятки, ни гарды. Обязательно должно быть клеймо UNIFE с эмблемой медведя. Вот этот нож, что у тебя, легкий. Весит всего около 300 граммов. И метают его с 9 метров. Есть еще легче, которые метают с 3-х или 5 метров.
Дело в том, что и на чемпионатах мира (коих было всего пока четыре — в Самаре, Питере, Киеве и Черногории), и на чемпионатах России до сего года существовали всего две дисциплины в метании. Пять и семь метров. В этом году в Самаре (чемпионат России состоится здесь в конце февраля) будет опробовано девятиметровое метание. Обычно на пятиметровку со всего мира наскребается человек 50. На семь метров — человек 30. Яковлев сетует, что на 9 метров от силы метателей 10 наберется. Впрочем, интерес к метанию в Европе, да и на остальных континентах с каждым годом возрастает. Андрей рассказывал, что на минувшем чемпионате мира в Черногории его узнавали, говорили, что буквально до черно-белого цвета засматривали кассеты с видеозаписями его выступлений. Но... все равно ничего не поняли. Как он это делает?
И в самом деле — как? Щелкаю кнопкой диктофона. Берем три кинжала, идем к самой ближней от щита (который состоит из аккуратно уложенных друг на друга и чем-то скрепленных поленьев) белой отметке (5 метров).
— Нож нужно чувствовать, — говорит Андрей. — Без этого ничего не выйдет. Есть несколько способов метания. Можно брать его за кончик, можно вкладывать в ладонь. Но гораздо эффективней вот такой способ.
Он взял кинжал за рукоятку и вложил в ладонь.
— Вот эта черта (попросту говоря, линия жизни) нужна именно для ножа. Лезвием вверх. Ноги, как у боксера, чуть согнуты, левая чуть впереди. Замах. Рука прямая. Разгибается только в локте. Р-р-раз.
Нож смачно входит в поленницу. Р-р-раз. Еще один. И третий.
— Да уж, — говорю. — Помедленнее, я записываю.
— Ну а теперь ты. Втыкаешь все три — продолжаем разговор. Нет — отвечать буду коротко: «да» или «нет». (Смеется.)
Вкладываю нож, как учил Яковлев, точно по линии жизни.
— Всегда казалось, что 5 метров — это так близко, — говорю. — Как же я ошибался.
— Тэ-эк, — хмыкает он, когда один из моих ножей входит в щит. — Угу, — второй кинжал рядышком. — Ну и третий. Может, тебе тренироваться начать?
— Очень хотелось бы! Завораживает!
— Здесь видишь — нож делает один оборот. С 7 метров уже нужен иной стиль метания. Кинжал крутится два раза. С 9 метров — четыре.
— Андрей, а что нужно, чтоб так лихо метать? Твердая рука или зашибать поменьше?
— Даже не знаю. Но я за несколько дней до турнира даже пиво не пью. Хотя некоторые прямо в канун турнира могут и водки хлопнуть. Может, оттого я и становился столько раз чемпионом.
— Есть такой фильм «Девушка на мосту». Там метатель ножей прямо виртуоз какой-то.
— Знаешь, я когда-то очень дотошно его изучал. Думал, неужто тоже кто-то метает? Да как! Хотел даже письмо написать, на дуэль вызвать. Но все это фигня. Я по кадрам разбирал. Делалось это так. Крупный план. Нож вытаскивали из доски, а затем крутили пленку наоборот, якобы лезвие с силой входит. Впрочем, забавнее всего эпизоды с девушкой. Когда она стоит у стены, нож отчего-то едва втыкается, но каким-то чудом держится. Как это, думаю? Но потом понял: смотрю, волосы у девушки не висят, как это обычно бывает, когда человек стоит, а лежат. Вот поэтому эти ножи и держатся, чуть войдя в дерево. Кто-то с небольшой высоты просто разжимал пальцы и отпускал их. Затем этот кадр сделали вертикальным. И все.
— То есть этот трюк возможен только в кино?
— Вот я, Андрей Яковлев, четырехкратный чемпион мира, положа руку на сердце, не решусь. Нож в полете иногда так лихо «гуляет», что порой кажется: мимо, а он раз — и в двадцатке.
— Как в двадцатке?
— Дело в том, что так называемое яблочко у метателей ножей дает не 10 очков, а 20. Да и мишень у нас прямоугольная.
— Говорят, что у вас есть задумка некоего шоу?
— Есть. Но для этого нужен какой-то большой турнир. Чемпионат мира или Европы. И завершающим аккордом его можно сделать что-то вроде шоу. Фосфорная мишень, повязка на запястье, и рукоятка ножа тоже светится.
— Ну а еще какие-то трюки есть?
— Да уйма. С колена можно метать, с ладони. Здесь опять-таки важна такая штука. Чувствуешь ты кинжал или нет. Если есть это чувство ножа, то можно творить все, что угодно.
— Даже с завязанными глазами?
— Да запросто.
Владимир ЛИПИЛИН
Самара