— Чем вызвана ваша атака на Эрмитаж?
— Ваше издание читают люди либеральные. И я хочу заявить, что Счетная палата не контролирует граждан, а она контролирует только тех, кто хочет жить за счет граждан, пользуясь своей административной властью. Счетная палата не совершает наезд на Эрмитаж, а стремится не допустить разворовывания Эрмитажа, это принципиально разные вещи.
Не было еще случая, чтобы мы вскрыли что-то серьезное — и тут же не начался крик, что это все неправда, и неправильно нас проверяют, и не имеют права проверять вообще! Но столь массированной кампании, когда в один день по всем СМИ все бросились защищать Эрмитаж, еще не было. Внимание прессы акцентируется на вопросах, которые теоретически можно рассматривать как спорные. Например, должен ли Эрмитаж брать деньги, когда организует выставки? Я обращаю ваше внимание на то, что это спорный вопрос, но также обращаю ваше внимание, что эти выставки были не в Казахстане, не в Молдавии, не в Магадане — не там, где бедных людей надо приобщать к искусству, а в лучших залах Парижа, Нью-Йорка, Лондона, Лос-Анджелеса и так далее.
— Тем не менее этот спорный вопрос составляет главную цифру ущерба, который, по мнению аудиторов Счетной палаты, музей нанес государству.
— Но есть вопросы абсолютно бесспорные. Главная функция музея — это прежде всего учет ценностей, их сохранность. Как можно довести ситуацию до того, что более 220 тысяч особо ценных экспонатов вообще не стоят на учете? И если они пропадут, выяснится, что никто за это не отвечает ни материально, ни уголовно — никто. Это вещь крайне серьезная.
— Когда старший научный сотрудник музея получает 600 рублей в месяц, музей должен или закрыться, или немножко хитрить.
— Они не хитрят, а жульничают. Давайте открытым текстом. На альтруизме, энтузиазме и лицемерии цивилизованное государство построить невозможно. Если мы не платим хорошо министрам, милиционерам, музейным работникам, все три категории будут жульничать.
— По какому принципу вы выбираете учреждения культуры, которые надо проверять?
— И Эрмитаж, и Русский музей, и Третьяковка — это то, что должно проверяться даже не на пятый год жизни Счетной палаты, а значительно раньше. А ведь никто их до сих пор их не проверял. Мы первые. Потому и такая бомба, потому и такой крик со стороны представителей правительства.
— Какой, по-вашему, должна быть реакция на работу Счетной палаты?
— Реакция, на которую мы рассчитываем, описана в представлении, которое мы написали директору Эрмитажа и руководителю Минкульта. Если бы они сделали то, что мы предлагаем, мы бы сказали: молодцы, здорово. И, кстати, там нигде не было сказано "снять Пиотровского" или "снять Швыдкого". Но вот если спросить меня не как зампредседателя Счетной палаты, а как гражданина, то после такой реакции министра культуры я бы как гражданин безусловно требовал бы немедленно освободить его от должности. Я надеюсь, что прокуратура — эта или следующая — все-таки расследует все, что связано с этими 220 тысячами экспонатов. Это предмет серьезного расследования и без последствий остаться не может.
— Говорят, что вы использовали ситуацию с Эрмитажем в своих политических целях. Что вы можете на это ответить?
— Это плановая проверка. Она проводилась в ноябре-декабре. Затем оформление актов, получение возражений руководства Эрмитажа, экспертиза, подготовка отчета с анализом всех возражений и всех актов. Коллегия утвердила в феврале окончательный отчет за подписью Петра Черноморда. Я ознакомился с отчетом, после чего на пресс-конференции, которая в Санкт-Петербурге была посвящена моему выдвижению в губернаторы и трагической смерти нашего товарища, был задан вопрос о моей реакции уже на состоявшуюся пресс-конференцию Швыдкого и Пиотровского. То есть никаких заявлений я не делал, и моя избирательная кампания в принципе не имеет к этому никакого отношения. А вот раскрутить эту ситуацию как попытку Болдырева набрать очки оказалось очень удобным. Вместо того чтобы признать, что наша общая задача — сохранить ценности, которые разворовываются.
— Прозвучало также, что у вас драконовские методы добывания информации.
— И г-н Пиотровский, и г-н Швыдкой не вчера родились. Если к ним приходит должностное лицо и начинает вести себя неприлично, надо немедленно обратиться к вышестоящим органам. И если человек действительно вел себя неприлично, его немедленно уберут. Если цель — избавиться от человека, который ведет себя некрасиво, некультурно, тем более хамит в святом учреждении Эрмитажа, если цель такая — Пиотровскому достаточно было снять трубку... Или если бы в возражениях на акты было бы написано, что такой-то такого-то числа загонял нам иголки под ногти, или еще что-то подобное... Но ничего этого не случилось. Ни письменного, ни устного обращения... Обращайся, когда хамят, а не тогда, когда документально подтверждены факты грубейшего нарушения закона в вашей деятельности в ущерб государству.
"После такой реакции министра культуры я бы, как гражданин, требовал освободить его от должности"