Совсем недавно, летом прошлого года, мы познакомились с винами Domaine Schlumberger и отметили вместе с хозяйством его 200-летие. А сегодня узнаем, что там произошли изменения. Это, конечно же, не касается вина. Просто у хозяйства появился новый управляющий, Томас Шлюмберже. И свою первую презентацию он провел в Киеве, так что Валерии Труфакиной удалось узнать новости из первых уст.
— Вы представляете седьмое поколение вашей семьи. Расскажите о ней.
— У нас очень долгая история, причем винодельческая ее часть началась 200 лет назад, когда были куплены первые 20 га виноградников — до этого основным бизнесом Николаса Шлюмберже было текстильное производство. Через три поколения Эрнест Шлюмберже начал скупать пострадавшие от филлоксеры виноградники в районе города Гебвилле — они были заброшены и никого не интересовали. Так мой прадед фактически спас эти участки для виноделия и увеличил площадь наших земель до 110 га. Кстати, многие наши виноградники упоминаются с XXIII-XXV веков. Естественно, он высаживал лозы. А поскольку эти участки оказались на очень крутых склонах — виноградник Kitterle, например, местные жители прозвали "ломающий ноги телят",— он начал возводить террасы по римскому принципу и первым применил горизонтальную посадку лоз, что препятствовало эрозии почв. Террасы поддерживают стены из розового песчаника — а это почти 50 км Великих эльзасских стен, которые надо регулярно ремонтировать. Когда мой отец, Эрик Бейдон-Шлюмберже, занялся виноделием в 1971 году, ему было столько же лет, как и мне сейчас. У меня двое братьев и сестра, я самый младший. Но на винодельне работаем только мы с сестрой. Она начала руководить этим бизнесом восемь лет назад, поработав перед тем в ресторане. А я поначалу работал в парфюмерной промышленности, но потом вернулся в Эльзас и присоединился к семейному бизнесу.
— Почему только половина ваших виноградников предназначена для органического виноделия?
— Сегодня наши виноградники в отличном состоянии, модернизированы и ухожены, и я думаю, стиль нашей работы находится между традицией и современностью. У нас 140 га, из них 70 га — категории Гран Крю: виноградники Kitterle, Kessler, Saering и Spiegel. И несмотря на обширную площадь наших виноградников, работа на них производится традиционным способом. Например, при обработке почвы используются лошади или специально для нас сконструированные крошечные тракторы. Сбор — ручной, с последующей селекцией ягод. Но оборудование на винодельне — новейшее, технологии — современные. Органическая философия позволяет получать максимальную отдачу от виноградников и делать вина, которые наилучшим образом демонстрируют достоинства как сортов винограда, так и нашего терруара. К сожалению, не на всех участках есть возможность применять такую технику, хотя мы стремимся максимально ее использовать. Мы считаем, что за органическим виноделием будущее. Более того, на 30 га мы применяем и биодинамику — это очень интересный, хотя и своеобразный подход.
— Что вы собираетесь изменить на винодельне?
— Я думаю, нужно с большим почтением сохранять наши традиции. Это касается и работы на виноградниках, и людей, которые трудятся у нас,— они ведь тоже помогают поддерживать нашу философию производства. Чтобы производить высококачественное вино, нужно усиленно работать и понимать, что и зачем ты делаешь.
— Какой сорт из эльзасских ваш любимый?
— Рислинг, конечно. Он позволяет получать самые разнообразные по стилю вина, как сухие и удивительно выразительные, так и десертные — благодаря или позднему сбору, или благородной плесени. Но, безусловно, такие вина мы производим только в лучшие, самые удачные годы. Например, Cuvee Ernest Riesling Noble Grain Selection — только в 1945, 1971 и 1999 годах. Во Франции самые популярные из наших вин — Рислинг и Гевюрцтраминер. Кстати, Cuvee Christine Gewurztraminer Vendange Tardive мы изготовляли 11 раз с 1945 года. Но Эльзас так богат на разные сорта — а мы работаем с семью из них,— что каждый может выбрать себе вино по вкусу — и при этом оно будет исключительно гастрономическим. Все, что вы любите в белых винах, можно найти у нас.