Довольно любопытные ощущения от концерта Ингви Мальмстина. Конечно, правы те, кто говорит, что на его выступлениях главное - иметь при себе секундомер. То есть, он, конечно, в первую очередь - скоростник и синоним самой этой музыки, "спид-метал" или как там ее. В то же время по построению большинство номеров - типичный хард-рок, все абсолютно по канонам Deep Purple. При чем в крайней степени театрализованный. И весь театр заключен в самом Мальмстине.
Ему 46 лет, знаменитые щечки потяжелели, округлое брюхо он маскирует черной рубахой и сверху кладет гитару, а на ноги по-прежнему натягивает кожаные лосины, как Блэки Лоулесс из WASP. Плюс традиционная грива. То есть выглядит абсолютно в традициях металлистов 80-х. В то время, как большинство его коллег-гитаристов, кажется, из этих лосин давно уже выросли. Джо Сатриани, например, или какой-нибудь Ричи Коцен. Мальмстин усердно воспроизводит все стандартные позы и трюки. Он играет на гитаре зубами, демонстрирует растяжку в почти-шпагате, держит ноту, поглядывая на часы, то есть, дает шоу. Он играет очень быстро, но с тех времен, когда он владел умами, понародилось гитаристов, которые играют еще быстрее. У него, видимо, было два пути: выйти за рамки хард-н-хэви или остаться памятником самому себе. Он выбрал второй. Был такой момент: после очередного долгого запила, в ходе которого гитара благодаря электронике звучала как целый оркестр, он вдруг стал рвать на ней струны. Вырвал все, бросил инструмент на землю и стал искажать звук, крутя ручки обработок. Здесь бы ему и уйти в чистый нойз, продемонстрировать широту взглядов. Автору этих строк как-то довелось побывать на концерте гитариста Sonic Youth Ли Раналдо. Музыкант тронул струны гитары лишь раз, в начале вечера, а все остальное время сидел у приборов, издеваясь над ним на все лады. От Мальмстина хотелось видеть что-то подобное. Но он быстро пресек неформатный шум и через минуту выбежал на сцену снова с идеально звучащим инструментом, чтобы играть в дыму свой хард-рок.