Перед очередным туром парламентских выборов в Белоруссии, намеченным на воскресенье, в республике царит странная атмосфера. Дело не в пассивности избирателей, уставших от постоянных тяжб президента с Конституционным судом и парламентом, и даже не в той двусмысленной ситуации, когда в республике существуют по сути два парламента — старый и новый, недоизбранный в мае. Странно то, что к довыборам парламента откровенно скептически относится тот, кто призван выступать в роли гаранта конституции, то есть президент. Тяга Александра Лукашенко к единоличной власти становится все откровеннее. И скандальное интервью германским журналистам — лишь одно из ее проявлений.
В республике уже привыкли к нестандартному стилю поведения Александра Лукашенко. Привыкли к его не совсем вписывающимся в демократические рамки высказываниям — о том, что на демократические выборы он не даст денег; о том, что бюджетные и прочие жизненно важные вопросы он вполне мог бы решить и сам, без парламента; наконец, о том, что поддерживать кандидатов в парламент избирателям вообще не стоит. А в беседе с журналистами из ФРГ Лукашенко прямо заговорил о "твердой руке".
Аналогии с историей фашистской Германии 30-х годов, не слишком уместные для лидера страны, потерявшей во второй мировой войне каждого третьего жителя, вполне можно было бы счесть досадным промахом — мол, президент в беседе с гостями из ФРГ хотел подчеркнуть уважение к истории их страны (сколь бы горькой она ни была временами), а вышло не слишком удачно. Конкретно Лукашенко попытался найти конструктивное начало в правлении Адольфа Гитлера. Не абсолютизируя его роли, он подчеркнул, что немецкий народ при фашистском вожде сплотился и страна была единой, что Гитлеру удалось решить много экономических проблем, в частности вывести Германию из "великой депрессии". При этом Лукашенко оговорился, что никаких параллелей с ситуацией в Белоруссии не проводит. Однако уже в понедельник в беседе с местными журналистами (первой, кстати, за все время своего правления) он открыто отстаивал идею фактического введения в республике прямого президентского правления.
Вчера администрация президента, предчувствуя международный скандал, попыталась дело замять. Просочившиеся в прессу комментарии по поводу интервью (которое, кстати, транслировалось по местному радио) руководитель пресс-службы президента Владимир Заметалин назвал "уткой, запущенной в очередной раз белорусскими националистами накануне повторных выборов в ВС". "Выросший в простой крестьянской семье белорусский президент, впитавший всю горечь и трагизм истории своего народа, вернувший Белоруссии ее государственные символы, знающий, что фашисты сожгли в республике более двух тысяч деревень и городов, не может позволить себе высказываний, которые поспешили назвать 'очередной белорусской сенсацией'. Каждый слышит то, что хочет услышать", — заключил пресс-секретарь.
Однако заявление пресс-секретаря вызывает ряд вопросов: во-первых, при чем тут "утка", если интервью транслировалось по радио, во-вторых, при чем тут крестьянское происхождение президента? Гитлер, в конце концов, тоже был не из дворян. Создается впечатление, что Лукашенко не очень повезло с советниками. Но дело еще и в том, что он их мало слушает. Бывший руководитель управления общественно-политической информации администрации президента Александр Федута сказал корреспонденту Ъ, что Лукашенко по сути не согласовывает ни с кем окончательный текст своих выступлений и тем более интервью. А высказывания о Гитлере к тому же были скорее всего импровизацией. По мнению г-на Федуты, если бы президент пожелал предварительно проконсультироваться по этой теме, то он смог бы сделать это и у замглавы администрации, начальника управления общественно-политической информации Владимира Заметалина, и у советника по гуманитарным вопросам Олега Слуки, и у начальника секретариата (он же — первый помощник, курирующий международные отношения) Урала Латыпова. Слука — бывший декан факультета журналистики — способен точно предсказать реакцию как собственной прессы, так и зарубежной, а Латыпов, полковник КГБ и доктор юридических наук, специалист по международному терроризму и международному праву, тоже хорошо знает, считает г-н Федута, что такое "феномен Нюрнберга".
Впрочем, наблюдения за политикой Лукашенко и его стилем поведения наводят на размышления и несколько другого рода. Многие политологи говорят о новом явлении на постсоветском пространстве — не просто популистском стиле в политике, но о маргинальном. И объяснять его личными качествами или просто непрофессионализмом того или иного политика или его советников не стоит. Тут действуют объективные обстоятельства.
Нельзя не считаться с тем, что советская элита — нравится это кому-то или нет — вобрала в себя самые активные силы общества. В этом, видимо, и состоит секрет жизнестойкости Алиева в Азербайджане, Шеварднадзе в Грузии, Рюйтеля в Эстонии, Бразаускаса в Литве и в определенной мере Ельцина в России. Они все так или иначе прошли школу политического профессионализма. Иной элиты на постсоветском пространстве нет. Атакующие эту старую элиту политики новой волны ставят либо на национализм, либо на популизм, граничащий с маргинальностью. Александр Лукашенко, легко побивший в свое время Вячеслава Кебича, выбрал второй путь. И поэтому от него можно ждать самых резких шараханий.
Политический тип "популиста-маргинала" любим избирателями не только в маленькой Белоруссии, где президента все еще поддерживает большинство населения, но и в России. Ведь и в России, лишенной новых — конструктивных — идеологических ориентиров, обыватель уже возносил в 1993 году Жириновского, затем голосовал за Мавроди, а теперь, судя по всему, готовится наступить на те же грабли, вожделенно взирая, например, на фигуру нового, "нестандартного" политика-спасителя — генерала Лебедя.
АННА Ъ-БАНЕВА,
ГЕОРГИЙ Ъ-БОВТ