Заместитель директора ВНИИ атомного машиностроения по науке, объясняет, почему суперЭВМ не вписывается в экономику российской оборонки.
— В последние годы у нас появился новый фетиш: хорошо все то, что непонятно называется. Были нанотехнологии, теперь их заменили петафлопсами. Но суть от этого не изменилась.
На самом деле идея, озвученная на заседании Совета безопасности, выглядит замечательно: собрать максимально возможное количество исходных данных, пропустить их через суперкомпьютер, а на выходе получить продукцию, конкурентоспособную на мировом рынке. Но беда в том, что результат любого моделирования, пусть даже с помощью суперЭВМ, не может быть лучше исходных данных. То есть если вы обсчитываете на этой машине автомобиль ВАЗ, то и на выходе у вас будет тот же самый ВАЗ. А любые суперкомпьютеры имеют смысл только в сочетании с высокотехнологичным производством.
Когда мне говорят о росте экономики в связи с развитием парка электронных машин, я всегда привожу пример со штатом Калифорния. Наличие Силиконовой долины, самого мощного парка суперЭВМ в мире, лучших программистов, сосредоточенных именно в этом регионе США, никак не сказалось на экономической ситуации. У этого штата самый большой объем невыплаченных долгов в Америке, губернатор уже не один раз просил о помощи федеральные власти, и только в течение последнего года был готов дважды объявить дефолт на этой территории. Спасали его вовсе не суперкомпьютеры, а вполне реальные денежные вливания из бюджета страны.
На самом деле количество областей, в которых можно было бы применить очередной суперкомпьютер, — огромно: от нефтедобычи, разведки полезных ископаемых, мониторинга Мирового океана до газодинамики, работы с термоядерной энергией и запуска заброшенного в 1990-е российского адронного коллайдера в подмосковном Протвино. Но пока речь только о военном применении этой машины.
Но в оборонной отрасли для суперкомпьютера просто не существует никаких нерешенных задач. Все необходимые нам бомбы уже сделаны и посчитаны, причем сделано это на элементной базе, разработанной еще в 1970-х годах. И пока не изменится военная доктрина, не будет полностью закончено пока даже не начатое перевооружение армии, считать там больше нечего. Да и угроз, которые обсчитывались с помощью суперЭВМ в 1980-е годы, уже нет: программа СОИ похоронена, а американская ПРО вряд ли когда-нибудь будет создана.
Основу российской экономики сейчас составляют не высокотехнологичные производства, а добыча нефти, газа, производство никеля и алюминия. А на предприятиях ВПК просто некому воплощать в жизнь проекты, обработанные суперкомпьютером, — для этого нет ни современных отечественных станков, ни высококлассных станочников.
При этом, как ни странно это сейчас прозвучит, еще в 1950-х годах мы значительно опережали американцев в применении высокоскоростных вычислительных систем. Отставание, а затем и пропасть в несколько поколений возникли только из-за режима секретности. В американском военном ведомстве существует специальное управление, в задачу которого входит исключительно поиск применения военных разработок в гражданской промышленности, а в главную лабораторию по созданию ядерного оружия в Лос-Аламосе и космический центр управления в Хьюстоне ежедневно приходят сотни туристов. У нас любой контакт между военной промышленностью и гражданской был строжайше запрещен.
Я вообще сомневаюсь в том, что в отведенные полтора года будет создан российский суперкомпьютер. Во-первых, полностью отсутствует элементная база: предприятий в подмосковном Зеленограде, которые занимались этим в советское время, уже не существует, а новых пока не построено. Нет программистов, способных написать язык для новых машин. Вернее, они есть, но уже работают на "Майкрософт" или "Сан Майкросистемз", и чтобы перекупить их, не хватит отпущенных 2,5 млрд рублей. Нет людей, способных математически написать задачу для подсчета на суперЭВМ. Нет, наконец, элементарного бизнес-плана работы этой системы.
В мировом списке из 500 самых мощных ЭВМ у США ровно 476 позиций. А среди обладателей супермашин — не только оборонные предприятия, но и киностудии "Пиксар" и "Дрим Уоркс". Но затевать новый национальный проект ради того, чтобы повысить качество компьютерных спецэффектов на студии "Мосфильм", все же как-то странно.
Безусловно, при желании новой ЭВМ можно будет найти достойное применение. Но пока не сформулирован главный вопрос: что и зачем она будет считать. А без этого куда честнее сказать, что мы не собираемся делать ничего принципиально нового. Мы просто хотим купить за границей еще один мощный компьютер, вроде тех американских машин, которые в конце 1990-х поставили в ядерных центрах в Сарове и Снежинске. Вот и все.