Выставка Александра Бурганова открылась в здании Третьяковской галереи на Крымском валу. Известный московский скульптор доказал, что семь лет, прошедших со времени его последней персональной выставки в Москве, миновали не зря, и он до сих пор способен занять целых пять музейных залов. Он все тот же отличный рисовальщик, поклонник барокко и любитель утомительно сложных многофигурных композиций.
Александр Бурганов прославился в 1970-80 своими монументальными работами. В то время неумение архитекторов распорядиться общественным пространством дало великолепный шанс скульпторам. Немногие, правда, этим шансом воспользовались, и советская монументальная скульптура в своей бронзовой массе была удручающей. На этом фоне композиции Бурганова выглядели не просто удачей, но абсолютным исключением.
Его скульптурные приемы были не только эффектны, но и эффективны: он успешно завоевывал пространство, легко разводя по сторонам скульптурные элементы, множа число фигур и усложняя их связи. Его композиции часто рассчитывались на единственную, наиболее благоприятную точку обзора, и в этом расчете он проявлял себя скорее как театральный художник, нежели скульптор.
Не доверяя классической фигуративной скульптуре, он всегда предпочитал создавать скульптурные коллажи, подлежавшие разгадке, как шахматные задачи. Элементы коллажей переходили из одной композиции в другую, поэтому они были не только узнаваемы, но и хорошо согласовывались в пространстве выставок. Нынешняя не составила исключения. Она хорошо спроектирована. Здесь представлено много графики и несколько скульптур, иногда тематически связанных с графикой, иногда нет. Они выглядят уже не так неожиданно, как раньше, но и не кажутся вышедшими из моды только потому, что любовь к Бранкузи и Дали перестала быть чем-то предосудительным.
Новая выставка показывает как несомненные удачи Бурганова в малой форме, так и его слабости в больших композициях. Пример неудачи, даже беды — серия "Война". Это каллиграфически написанные на огромных деревянных грунтованных досках авторские тексты Бурганова — знакомые, впрочем, владельцам каталогов его прежних выставок. Тексты повествуют о юности автора и являются по сути готовым сценарием для молодого русского кино типа "Прорвы", хотя написаны значительно ранее. Крупными росчерками кисти автор рассказывает о начале войны, о смерти матери, о своей вине перед ней и своей чудовищной душевной черствости. Публичные признания подобного рода — акт достаточно смелый, покруче глупых бренеровских безобразий. Но куда менее логичный и последовательный, потому что столь монументальное признание в юношеской гордыне заставляет прежде всего сомневаться в авторской искренности.
Графика, напротив, очень хороша, скульптуры на ее фоне даже проигрывают. Похоже, что во многих случаях он идет к объему именно от графики. Причем вещи, которые легко рисуются и отлично выглядят на бумаге, изо всех сил сопротивляются переходу в объем, а тем более в бронзу, — требуя ради сохранения формы много лишней инженерной работы.
Точно так же и в его графике — чем скромнее средства, тем лучше результат. Легкие линейные рисунки выигрывают по сравнению с тщательно проработанными композициями. Случайные абрисы фигур куда эффектнее сложных библейских мотивов (как прав был ЦК, запрещая их советским художникам). Стремление к объему вполне удовлетворяет скромный бумажный рельеф и техника бумажного тиснения.
Возможно, числясь скульптором, Александр Бурганов на самом деле был и остался графиком, которому привычнее работать с плоскостью листа, то есть с иллюзорным, а не с реальным пространством.
Возможно также, что от лепки собственных рисунков он просто плавно перейдет к рисованию собственных скульптур.
АЛЕКСЕЙ Ъ-ТАРХАНОВ
Выставка открыта до 31 марта.