Олег Морозов, первый зампред Госдумы:
— Всякими гадостями. Но подсказывать им не хочу. Нам надо быть готовыми ко всему и умело на них отвечать. Тогда Запад станет лучшим партнером.
Николай Злобин, директор российских и азиатских программ Института мировой безопасности в Вашингтоне:
— Сначала Запад ответит эмоциями. Например, Грузию попросят подать на Россию в суд, или НАТО влепит на Кавказе ненужную военную базу. Потом Россию выгонят из G8 и позовут туда Китай. Потом Западу придется все равно договариваться с Россией... Худший вариант — занесение РФ в списки стран-изгоев типа Ирана и КНДР. С соответствующими оргвыводами.
Андрей Поденок, президент Московской ассоциации предпринимателей:
— Самое страшное — это бегство капитала. Ценные бумаги упадут в цене, и, возможно, рубль пойдет вниз.
Сергей Алексашенко, финансист, в 1995-1998 годах зампред ЦБ:
— Возможно, все россияне, включая первых лиц, почувствуют холодное отношение. Могут усложнить выдачу виз. Но выводить все инвестиции никто не станет — слишком велика норма прибыли.
Сергей Шпилько, президент Российского союза туриндустрии:
— Экспансией НАТО на Восток. К холодной войне мы вряд ли вернемся, но напряженность появится.
Василий Дума, зампред комитета Совета федерации по природным ресурсам, экс-президент "Славнефти":
— Серьезных неприятностей не будет. Впрочем, ситуация началась с провокации, и это меня смущает. Я опасаюсь за стабфонд — когда деньги у чужого человека, с ними может произойти все, что угодно.
Станислав Белковский, президент Института национальной стратегии:
— Внешне будет много критики, затормозят вступление в ВТО. Но в глубине души Запад нам благодарен, потому что признание республик прекратит вооруженные конфликты в регионе, обеспечит безопасность и Грузии, и поставкам энергоносителей.
Леонид Ивашов, вице-президент Академии геополитических проблем:
— Запад не един. Но все шаги сторонников жесткой линии сыграют нам на пользу. Даже если введут продовольственное эмбарго, мы выиграем: на время затянем пояса, но поднимем сельское хозяйство. Бояться нечего.
Ариэль Коэн, эксперт Фонда наследия (США):
— Втягиванием России в многолетнее противостояние, которое будет иметь столько же смысла и принесет такие же издержки, как вторжение СССР в Афганистан в 1979 году.
Валерий Гальченко, член президиума генсовета "Единой России":
— Да ничем он не может ответить. А если, не дай бог, попытается, то санкции сам получит. Например, газ перекроем.