Русская идея

Выставка Moscopolis в Espace Louis Vuitton

Приглашает МАША Ъ-ЦУКАНОВА

Отмечая минувший Новый год в Париже, мы удивлялись, что город вдоль и поперек заклеен портретами медведей на фоне заснеженного Казанского собора — так французы рекламировали туристические поездки в Россию. Оказалось, рекламировали Россию неспроста. В этом году Европа переживает русский бум. Для модного гражданина ЕС приобщиться к этой загадочной стране сейчас — дело чести. К русской теме обращаются ювелиры (Cartier), часовщики (Ulysse Nardin, Omega, Vacheron Constantin, Bovet, Patek Philippe) и арт-кураторы — собственно, о них мы и ведем сегодня разговор.

Помимо регулярных художественных событий, которые многие деятели искусства стараются в этом году связать с Россией (см. стр. 38), Париж проводит целую серию выставок, посвященных 90-летней годовщине Октябрьской революции. Это выставка Александра Пономарева на Festival d`Automne a Paris, Sots Art в La Maison Rouge, экспозиция Groupe AES+F в Passage de Retz, проект Ольги Киселевой в abbaye de Maubuisson и Moscopolis в Espace Louis Vuitton.

Moscopolis стала первой выставкой из русской революционной обоймы. Она открылась на последнем, седьмом этаже художественной магазинно-офисной башни Louis Vuitton на Елисейских Полях. Куратор экспозиции, человек с русско-кавказскими корнями, Эрве Микаэлов (специалисты характеризуют его как необычайно тонкого знатока — господин Микаэлов занимается составлением всех современных выставок Louis Vuitton) рассказал нам, что он намеренно сделал выставку камерной — здесь всего 11 участников. В списках значатся Александр Бродский, Кирилл Челушкин, Валерий Чтак, Ольга Чернышева, Алексей Каллима, Валерий Кошляков, Олег Кулик, Павел Пепперштейн, Ксения Перетрухина, Станислав Шурипа и группа "Обледенение архитекторов".

Для Louis Vuitton выставка Moscopolis — не просто способ подчеркнуть статус трендсеттера. Это также напоминание о громкой и долгой истории дома в Российской империи (напомним, что двор Николая II и сама царская семья значились среди самых верных клиентов Louis Vuitton). Moscopolis можно воспринимать и в качестве заявки о том, на каком высоком счету сегодня славянские клиенты находятся у LV (здесь стоит привести в пример хотя бы киевский бутик марки: по правилам дома в новой стране сперва представляют аксессуары и лишь со временем речь заходит об одежде — Киеву же выдали такой кредит доверия, что сходу открыли полноценный женский монобрэнд). В этом же ключе — "как было и как будет" — Louis Vuitton предложил русским художникам взглянуть на Москву в рамках выставки Moscopolis.

Олег Кулик завещал проекту настоящую юрту с шаманскими хоругвями внутри, запахами бараньих шкур и экранами, на которых посетители могут увидеть черно-белые кадры московских улиц. В системе координат господина Кулика юрта представляет территорию мира, покоя и созидания. И даже улицы большого города — если смотреть на них из юрты — кажутся не такими враждебными.

Александр Бродский показал инсталляцию с названием в духе Саврасова — "Закат на Яузе". Она представляет собой 15-метровый известняковый парапет, вроде тех, что строят на набережных. Вдоль одной из его стен тянется ряд чистых бутылок. Все они пусты, ведь закат уже наступил. Между бутылками разложены другие атрибуты прихода заката — презервативы, шприцы, бычки от сигарет реального размера, сделанные из гипса. Гипсовый приемник (он настоящий внутри, только снаружи обложен гипсом) издает звуки — сначала начальные такты Вивальди, а потом позывные "Маяка". Из-за белизны и хрупкости гипса (так в музеях естественной истории выглядят кости) объекты кажутся окаменевшими останками нашей цивилизации.

Ольга Чернышева представила очень понятные нам и столь же непонятные европейцам черно-белые портреты работников Московского метрополитена. Это тяжелые одутловатые лица суровых смотрителей эскалаторов, чья работа — неподвижно сидеть целый день и смотреть в одну точку.

Ксения Перетрухина — сталинский парад на Красной площади 1936 года. Она наложила изображение одной девушки на всех остальных так, что получился как бы парад клонов. Этим приемом госпожа Перетрухина связала 30-е годы и наши дни, где все "на одно лицо, как в глянцевых журналах".

Валерий Кошляков презентовал "потекшие" фрески, сделанные битумом на полупрозрачной пленке,— сталинские высотки, ВДНХ, "Лужники" вперемешку с несуществующими пейзажами будущей Москвы. При этом битум был выбран в качестве материала старорежимного и надежного, а полиэтилен — в качестве его противоположности, материала нового и хрупкого.

Павел Пепперштейн написал письмо Владимиру Путину, Юрию Лужкову и Валентине Матвиенко — на нескольких листах, на трех языках, со множеством акварельных рисунков. В письме речь идет об уничтоженных домах и строительстве в двух российских столицах. Господин Пепперштейн предлагает возводить новую — Россия-Сити, между Москвой и Санкт-Петербургом. У него готовы наброски зданий. Среди работ можно отметить эскиз небоскреба в виде фаллоса, какого-то приземистого офисного здания в форме вагины и гигантской бабы в платочке, испепеляющей взглядом вражескую авиацию.

Работа Кирилла Челушкина — это пенопластовая скульптура из двух частей: ввысь вырастают миниатюрные сталинские высотки, на которые видеопроекцией накладывается изображение сияющего и суетящегося мегаполиса. А под ними валяется рассыпающийся на осколки кусок того же пенопласта с черно-белой проекцией города времен "А я шагаю по Москве".

Валерий Чтак расписал коридор Espace Louis Vuitton аккуратными пасмурными граффити с надписями на трех языках вроде "Нет вопросов — нет проблем". Работа называется "М. Магомаев живет в Москве Les Malheurs du Kungfuiste" ("Невзгоды кунгфуиста").

Станислав Шурипа сложил гармошкой сотни белых листов формата A4 и разбросал по комнате. Смысл в том, что эти изначально угловатые листы каждый день сами потихоньку распрямляются и к концу экспозиции должны стать почти совсем гладкими.

Алексей Каллима (его персональная выставка пройдет в галерее Анн Вильпуа в декабре) показал люминесцентную фреску с видами уличной жизни Москвы (это темная комната с раскрашенными стенами). Обыденные вещи — потертый трамвай, выпивохи на углу, играющие дети — в ультрафиолетовом цвете кажутся прекрасными и магическими и вместе с тем очень хрупкими и нездешними — из-за того, что при свете исчезают.

Проезжая через Париж, стоит зайти на Moscopolis. Это так модно, что французский ELLE в сентябрьском номере посвятил предстоящим русским выставкам в Париже целый разворот.

Moscopolis / до 31 декабря