побывала Юлия Пешкова
Лондонская выставка 100% Design на фоне гигантов вроде Миланского, Парижского или Кельнского салонов выглядит несерьезной и маргинальной. Известных брэндов раз-два и обчелся, основную массу участников составляют маленькие марки и молодые дизайнеры. Зато она полностью оправдывает свое название: в Лондоне показывают не коммерческие коллекции, а стопроцентный дизайн.
Впрочем, тут надо оговориться. В неказистом здании Earls Court, где, собственно, и базируется выставка, дизайна меньше всего. И с каждым годом выставка становится все деловитее. Креативную молодежь активно теснят производители сантехники, световых систем, напольных покрытий, стеновых панелей, дверных ручек и прочих крайне нужных, но скучноватых вещей. Выставиться на 100% Design — значит заявить о своей продвинутости, а кто же этого не хочет. Да и сама молодежь под грузом ответственности (любой посетитель может оказаться директором фабрики и потенциальным заказчиком) словно тушуется и показывает приятные, но вполне разумные, "носибельные" объекты. Но беды в том никакой нет. Легкое безумие, которым всегда славилась английская выставка, никуда не исчезло, а просто выплеснулось за пределы Earls Court. 100% Design уже давно расширил свои временные и пространственные границы, превратившись в фестиваль дизайна, который длится несколько недель и оккупирует всю территорию Лондона. А точнее, он стал одной из частей этого фестиваля, причем не самой большой и заметной.
За редким исключением вроде инсталляций Захи Хадид или Тома Диксона бесчисленные выставки, презентации и хеппенинги фестиваля проходят под знаком молодости. "Самые заметные новые таланты", "главные надежды дизайна", "лучшие дебютанты года" — и так далее с вариациями. Это мало зависит от паспортных данных участников, которые вполне могут поблескивать лысиной. Молодость скорее приравнивается к неопытности или незасвеченности. Дизайн-институты показывают работы своих студентов и выпускников, агентства и организации, поддерживающие начинающих дизайнеров, представляют своих членов, интерьерные журналы разыскивают и награждают новичков — количество людей и вещей даже пугает. И, что самое удивительное, все эти тысячи разнокалиберных дизайнеров со всего мира говорят примерно на одном языке. Не в том смысле, что они хором лепят полосочки или бантики — конкретных тенденций, как на коммерческих выставках, тут не увидеть,— а в том, что волнует их примерно одно и то же. Хотя удивительного тут мало, поскольку в своих интересах дизайнеры совпадают не только между собой, но и с общественностью.
И сюжет номер один — это экология. Его присутствие чувствуется во всем, начиная с того, что тебе на каждом втором стенде объясняют, что дисков с фотографиями у них нет, поскольку их нельзя переработать и это ужасно для окружающей среды, и заканчивая самими вещами. Собственно, все главные тенденции (в широком смысле слова) вертятся вокруг экологии. Самое употребительное выражение последнего времени — "sustainable design", грубо говоря, дизайн, который учитывает интересы окружающей среды. Придумывать вещи, не думая о последствиях, сейчас стало как-то даже неприлично. Предложить людям просто красивый стул — это признак легкомыслия и экологической безграмотности. Рисуя эскиз стула, дизайнер уже должен продумать, сколько энергии и какие материалы уйдут на его создание, не будет ли от него какого вреда в процессе использования и можно ли его будет переработать. И если потенциальный ущерб сведен к минимуму, а польза, наоборот, доведена до максимума, то стул может считаться "sustainable". Собственно, непосредственному обладателю это может быть и незаметно. Да ему и дела большого нет, что случится со стулом, когда он его выкинет, и много ли энергии ушло на его изготовление. Хотя чувствуется, что в скором времени печатью "sustainable" будут маркировать мебель навроде биопродуктов. И как сейчас рука автоматически тянется к йогурту "био", а не к его неизвестно из чего сделанному соседу, так и вещи будут, возможно, выбирать по признаку полезности, точнее безвредности.
Заметнее всего тенденция проявилась в выборе материалов. С гигантским отрывом побеждает дерево. Мы уже не раз писали об этой тенденции, но, похоже, она все набирает обороты. Все словно с ума сошли. Крупные брэнды и студенты, новозеландцы и норвежцы, производители посуды и сумок — все используют дерево, будто других материалов нет в природе. И это довольно странное проявление заботы об окружающей среде. Вреда, кроме пользы, от дерева никакого, переработать можно, однако деревянную мебель ни из чего, кроме деревьев, не сделаешь, так что, получается, одной рукой портим, второй сохраняем. Но если не вникать, то можно только радоваться: согласитесь, нет ничего прекраснее дерева. И если оно для интерьеров вполне типично, то его производные, картон и бумага, пока в новинку. Молодые дизайнеры полюбили их за дешевизну, экологичность и возможность переработки. К тому же далеко ходить не надо — бумажная и картонная упаковка сопровождает нас постоянно. Правда, до того, чтобы использовать мусор, дело доходит редко, чаще всего вещи делаются из нового гофрокартона и выглядят вполне пристойно. Однако их долговечность — тема очень обсуждаемая, поэтому массово картон пока не используется, хотя в будущем все возможно.
Мусор не мусор, но просто старые вещи дизайнеры используют крайне активно. И это, пожалуй, одна из самых здравых тенденций. Она существовала и раньше, но в облегченном виде: в предмете скорее имитировалось присутствие других вещей, чем он из них действительно состоял. Нынешняя версия куда интереснее. Зачем создавать новую вещь, захламляя и без того перенасыщенное пространство, когда можно переделать старую? Ну или не переделать, а создать на пустом месте новую, используя как материал уже существующие предметы? Пригодиться может все: старая мебель, игрушки, бутылки, пустые флаконы и тюбики от шампуней и кремов, шарики для пинг-понга и тенниса, поношенная одежда. Звучит тревожно, но результат чаще похож на вычищенный и отглаженный винтаж, чем на секонд-хенд. Если и есть в этом элемент маргинальности, то дизайнеры все же скорее играют с ней. Роскошь в чистом виде неприлична, "сокровища", которые дети прячут в своих тайниках, куда интереснее настоящих драгоценностей.
Тенденция повторного использования вещей родилась не только из желания минимизировать количество новых и продлить жизнь старых. Это скорее побочный положительный эффект. Все-таки больше в барахолках и бабушкиных сундуках дизайнеров интересует возможность найти идеи и вдохновение. И это смешно называть тенденцией, поскольку не было, считай, такого периода, чтобы дизайнеры не оглядывались назад, но в последнее время традиция пересиливает новаторство. Самодостаточная красота вещей прошлого не дает дизайнерам покоя, и они настойчиво пытаются заработать на ней, всеми способами адаптируя ее к современности. И если в исполнении больших марок это не вызывает особых эмоций по причине глянцевости, то студенты, посягнувшие на стул Людовика XIV или шезлонг Ле Корбюзье, очень трогают.
Несмотря на репутацию маргинальной и оторванной от жизни, лондонская выставка не лишена практической пользы. Да, большинство этих вещей никогда не приедут в Москву. Да, тут нельзя понять, какой цвет или порода дерева будут модны в следующем сезоне. Но в остальном ничто не мешает воссоединению со стопроцентным дизайном на территории собственного дома. Конечно, больше всего повезло тем, кому достались даровые лампы Тома Диксона при разборе его инсталляции на Трафальгарской площади. Но и у остальных есть шанс. Многие вещи едва ли не раньше, чем на выставке, появляются в магазинах, включая самые приличные (Liberty, Conran Shop, Habitat и пр.). А если и нет, то даже у самого юного и безалаберного студента его творения можно заказать. Недешево и небыстро (потому что чуть ли не вручную и маленькой партией), но он сделает. Молодые таланты надо брать сразу, пока их вещи не разбрелись по музеям, а они сами не начали работать для больших марок и не подорожали в десять раз.