приглашает Роман Должанский
Шекспир до сих пор не дает покоя англичанам. Даже тем, кто по рождению вовсе не является англичанином, как, например, выходец из семьи еврейских эмигрантов из Чехии Том Стоппард, ставший в Англии одним из самых знаменитых драматургов современности. Еще сорок лет назад он сочинил пьесу "Розенкранц и Гильденстерн мертвы", сюжет которой был навеян шекспировским "Гамлетом". Это не сиквел, не приквел и не пересказ самой знаменитой трагедии всех времен и народов. Это история, происходящая как бы за кулисами "Гамлета": главные герои Шекспира у Стоппарда стали второстепенными, а маленькие роли не отличимых друг от друга Розенкранца и Гильденстерна — главными. Несмотря на название, оба героя пьесы Стоппарда живы-здоровы. Более того, все их усилия направлены на то, чтобы избежать любой опасности и выжить. Хотя все мы, читавшие "Гамлета", прекрасно понимаем, что финал их близок и неотвратим. Два испуганных дурачка, неудавшиеся шпионы и палачи поневоле, в конце действия непременно окажутся жертвами.
Почти четверть века Стоппарда хвалили за столь убедительную иллюстрацию давно известной истины: человек — лишь песчинка в руках судьбы, перехитрить которую ему не дано. Драматург благосклонно принимал награды и получал проценты за постановки по всему миру, но ждал шанса дать всем понять, о чем на самом деле написана пьеса о Розенкранце и Гильденстерне,— о всепобеждающей магии литературы, о великих вымышленных сюжетах, которые становятся сильнее реальности. Такой шанс Стоппарду представился лишь в конце 80-х годов, когда он как режиссер снял по собственной пьесе фильм, вскоре получивший приз на фестивале в Венеции.
Испытать на себе — причем помимо собственной воли,— что такое магия легенды, Стоппарду пришлось еще десять лет спустя, когда он написал сценарий фильма "Влюбленный Шекспир", снискавшего впоследствии огромный успех и отхватившего целых семь "Оскаров". Действие на этот раз происходит не за кулисами пьесы Великого Барда, а в его, так сказать, творческой лаборатории. Том Стоппард воображает обстоятельства, в которых Шекспир мог бы написать пьесу "Ромео и Джульетта". Сии обстоятельства, естественно, сначала окрашены в лирические тона — драматург по уши влюблен, а потом уже в мелодраматические — избранница автора вынуждена уехать в заморскую колонию Англии и оставить Шекспира один на один с его творчеством.
И дело туту не в том, что история создания пьесы о веронских любовниках вымышлена от начала до конца. При этом многие склонны считать, что и сам Уильям Шекспир — не более чем остроумная легенда, самая загадочная мистификация в истории литературы, коллективный псевдоним группы сочинителей-аристократов. Впрочем, англичане эту гипотезу на дух не переносят. Поэтому Стоппарду, который приедет в Москву на неделю своих фильмов, напоминать о шекспировском вопросе не следует. Хотя бы из вежливости — ведь великому драматургу в этом году исполняется 70.
"35 мм", 23--25 февраля