На прошедших выходных группа "Ленинград" выступала во Дворце спорта "Юбилейный" — больше всего творившееся там безумие напоминало концерты "Алисы" начала 90-х. "Ленинград" стали настоящими, без всяких скидок, звездами. И именно в этот момент, на пике популярности, солист объявляет о том, что группа прекращает свою деятельность на неопределенный срок. С СЕРГЕЕМ ШНУРОВЫМ встретился корреспондент Ъ СТАНИСЛАВ ЗЕЛЬВЕНСКИЙ.
— Ну, там же темно в зале. Мы очень много репетировали, и меня больше интересовало, как мы сыграем. Сыграли супер. Даже неожиданно. После концерта я испытал чувство эйфории, но особенно на эту тему не рефлексировал. Сильные чувства были, когда мы перешли из клубов на большие площадки, а ДК от стадиона уже не очень отличается. Представьте, мы только в декабре сыграли 18 концертов. Я 5 месяцев назад получил загранпаспорт, и у меня там уже 7 виз. Бояться уже нечего, выступаешь на каких-то рефлексах, интуитивно. Но я не даю себе грустить на сцене.
— Насколько серьезны ваши намерения приостановить работу группы? Вы столько раз объявляли о подобных вещах, что все считают, что это очередной трюк.
— Расходимся по крайней мере до осени, может быть, на год. И очень хорошо, что нет никакого пафоса и шумихи — вот, мол, ребята, я ухожу. Нет героического лица и статей в газетах: солнце русской поэзии закатилось. Солнце вообще закатывается каждый день.
— А вы не боитесь, что все кончится? Как с девушкой: вы расходитесь на какой-то срок, чтобы проверить свои чувства, а она за это время выходит замуж?
— Это нормально: ищешь новую.
— А что об этом думают музыканты?
— Кто-то с пониманием относится, кто-то нет. Я уже несколько раз распускал группу, и все опять решили "ну, Шнур шутит". А сейчас поняли, что это не шуточки. Это как в футболе: есть торговая марка "Зенит", и хотя меняется тренер, меняется команда, марка остается. Все же уважают Желудкова. Если ты чемпион, то ты не пропадешь. А если ты был незаметной фигурой в составе — то извините.
— И чем вы собираетесь заниматься, киномузыкой?
— Да, я сейчас подписываю контракт на 22 серии к очередному сериалу. Это будет, вероятно, продолжение "Агентства НЛС", над которым я уже работал. По крайней мере, линия иронического детектива будет сохранена. Чисто инструментальная музыка. Мне это нравится. Еще работаю над фильмом "Бумер", он снимается в Москве. Песня "Мне бы в небо" будет там заглавной. И Сорокин (писатель Владимир Сорокин — Ъ) дописывает сценарий к фильму "Четыре", где я играю одну из главных ролей. Меня собираются посадить в тюрьму где-то в Новгородской области. Фильм должен был выйти еще в прошлом году, но то ли денег не хватило, то ли Сорокина осенило.
— Изменилось ли ваше самоощущение с приходом славы?
— Да, оно меняется. Еще год назад я, не будучи звездой, вел себя как звезда. А сейчас, будучи звездой, стараюсь этого уже не делать. Хорошо было, когда "Ленинград" слушало 20 человек, говорить, что это культовый проект. А теперь я продал автомобиль, распрощался с водителем — у меня же был водитель. Езжу на метро. Мне нравится выпивать в "Цинике" — что я могу сделать? Задумывание о том, кто ты есть, пагубно для творчества. Если думать о том, как ты дышишь — вдох-выдох, и дыхание сбивается.
— А вам не надоедают эти бесконечные люди, которые подходят: "Шнур, братуха, пошли выпьем"?
— Иногда. Есть же люди неприятные — независимо от того, кто я и кто они. Могу и послать. Часто так делаю. Потом, правда, ползут слухи, что я зазнался — но, может, это и правда. Со стороны-то легче увидеть.
— Но совсем от гастролей вы не собираетесь отказываться? Сейчас вот у вас в Челябинске сольный концерт.
— Мы будем ездить туда, где нас никто не знает — в Германию собираемся, в Лондон, в Америку. Но это не полноценные гастроли, когда полгода дома не бываешь. Съездить на недельку в Нью-Йорк, посетить город-герой, дать два концерта, получить нормальные бабки, пошляться по магазинам, купить модные ботинки, о которых давно мечтал — какие ж это гастроли? Это туризм, да еще и за чужие деньги. А с Челябинском дело такое: там у Светика (жена - Ъ) родственники живут — надо посылку передать.