Константин Зефиров в ГТГ на Крымском Валу
Название выставки — "Не мертвая натура, а тихая жизнь" — сразу же очень много сообщает о художнике Константине Зефирове (1879-1960). В отличие от большинства живописцев московской школы, учившихся на французском искусстве (понимающем "натюрморт" как "мертвую натуру"), Константин Зефиров ориентировался на искусство немецкое, северное (stilleben — "тихая жизнь"). И хотя писал он далеко не только натюрморты, а еще интерьеры, пейзажи, портреты детей и близких, все, что попадало на его полотно, жило своей, особенной, тихой жизнью.
Прежде чем сталь художником, Константин Зефиров поучился в духовной семинарии, потом в ветеринарном институте. Видно, было в характере художника нечто, что звало его исцелять души — или безгрешных тварей. Учеба кончилась студией Шимона Холлоши в Мюнхене в конце 1900-х годов, где молодой русский художник научился с любовью и вниманием вглядываться во все, что окружало его: медный таз, реку и поле, свое лицо или лицо друга-художника, Артура Фонвизина. Колорит навсегда остался сдержанным, темноватым, манера — пастозной, а рисунок — сухим. От ХХ века в его живописи, пожалуй, лишь необычная, кадрированная композиция некоторых натюрмортов и интерьеров. От вечности тут больше — стремление любой предмет или персонаж представить в гармонии (пространственной, колористической, духовной) с окружающим пространством.
Самые ранние работы на выставке — это "Медный таз", "Сковорода", "Лампа", "Медная ступка", все 1910-х годов. Это не только натюрморты, это "отрезки" интерьера. Потом, к 1920-м, появятся интерьеры и пейзажи — в которых обязательно будут следы присутствия человека (как в картинах малых голландцев, их художник почитал образцами для подражания). А потом будет "Музыка Мендельсона" 1935 года — попытка оторваться от физических свойств живописи и реальности окружающего мира. Отчаянная попытка — если бы не название, вряд ли бы мы расслышали чуждые соцреализму ноты в изображении музицирующей в советской квартире девушки. Константин Зефиров писал и официальные, заказные полотна: самые известные из них — это "Пограничник с собакой" и серия портретов работников московского метро. Однако на выставке будут только его лирические, "тихие" работы — большая их часть подарена Третьяковской галерее сыном художника Андреем Зефировым.
Искусство картографии в ГИМе
Выставка в Историческом музее предлагает взглянуть на географические карты и планы с точки зрения искусства. Карты XVI-ХХ веков должны показать не совершенствование знаний о земле, а эволюцию художественных стилей, от рококо до соцреализма.
Географические карты издавна представлялись большой ценностью — и оформлялись художниками с большим тщанием и выдумкой. На самых старых картах на выставке, созданных в XVI-XVII веках, недостаток научной информации компенсируется сюжетными миниатюрными изображениями. На "Карте полярных районов Виллема Баренца" 1598 года, кроме архитектурных барочных картушей, изображены чудовищные рыбы — среди которых можно найти точное изображение горбатого кита, которого автор видел собственными глазами. На голландской карте мира 1626 года сцены грехопадения и Страшного суда должны помочь зрителю воспринять Вселенную не только в пространстве, от края карты до края, но и во времени — от начала мира до его конца.
Российские карты XVIII-XIX веков оформлялись чаще всего в смеси стилей — барокко, рококо, классических элементов, в которые включались реалистические зарисовки. На уголках карт появляются то античные гротески, то несется в колеснице Посейдон, то скачет киргиз-кайсак. Традиция смешивать старые и новые стили, реальность и вымысел долго сохранялась в картографии — на "Карте Адыгейской автономной области" 1930 года изображение фабричных корпусов в конструктивистском стиле совмещено с жанровой сценкой — читающими газету абхазцами. Соцреализм погреб под собой все проявления искусства, вплоть до картографии — на карте "И.В. Сталин на фронтах Гражданской войны" 1939 года в качестве врезок даны воспроизведения пропагандистских картин официальных советских художников.