Дни 7 и 8 ноября — красные дни календаря для представителей самых разных оттенков политической мысли. Любители восточной патриархальности могли отметить 7 ноября день рождения классика узбекской советской литературы Ш. Р. Рашидова, убежденные коммунисты — день рождения Л. Д. Бронштейна (Троцкого), широкие слои вольнодумцев — от "качков" и "полевых командиров" до социалистических самоуправленцев типа правоведа Б. В. Курашвили и офтальмолога С. Н. Федорова — имели возможность справлять юбилей Н. И. Махно. 8 ноября пришел праздник сторонников национального спасения: кадет М. Г. Астафьев и алгебраист И. Р. Шафаревич, сплотившись с несгибаемым коммунистом Г. А. Зюгановым и боевым генералом А. М. Макашовым, могли вспомнить вышедших 8 ноября 1923 года в отважном "пивном путче" на мюнхенскую Odeonsplatz вождей тогдашнего Фронта национального спасения.
Казалось бы, такое разнообразие поводов для праздничного времяпрепровождения должно способствовать всеобщему согласию: кому нравится поп, кому попадья, а кому попова дочка. К сожалению, похвальный североамериканский лозунг "Freedom is choice" в наших северных краях порой дает сбои и приводит к неурядицам. В Российском христианско-демократическом движении произошла очередная схизма: 1-й секретарь ЦК РХДД В. В. Аксючиц пошел на Лубянку почтить память жертв Ленина--Троцкого и в такой великоскорбный день запретил 2-му секретарю ЦК РХДД И. В. Константинову произносить возмутительные речи. Известный своей грубостью 2-й секретарь вместо того, чтобы с христианско-демократическим смирением исполнить послушание, пошел на Манежную площадь, где в обществе наследника троцкистско-зиновьевских извергов В. И. Анпилова с невоздержанностью говорил строжайше ему заказанные возмутительные речи. Тем временем член Русского национального собора алгебраист И. Р. Шафаревич уличил совместно с ним соборующего чекиста А. Н. Стерлигова в изменнических замыслах: чекист собирался предать алгебраиста и вступить в интригу с дирижистом А. И. Вольским. Нимало не смущаясь тем, что своей интригой он успел похвалиться по телевизору, чекист возразил алгебраисту, что все это враки и дирижисты тут не при чем.
Бесплодная сварливость вождей национального спасения, которым до реализации священного для каждого русского человека девиза "Ein Reich, ein Volk, ein Fuehrer" далеко, как до Луны, произвела особенно отталкивающее впечатление на фоне братского единства, явленного нашими соседями восточными немцами. В борьбе против тоталитарного режима Вайцзеккера--Коля они — не в пример говорунам из Фронта национального спасения — дружно поразили г-на фон Вайцзеккера пищевыми отходами и дружно помяли г-на Коля и социал-предателя г-на Фогеля.
Возможно, германские наци еще более утерли бы нос наци российским, если бы они помяли еще и М. С. Горбачева, но благоразумный Михаил Сергеевич явился в Берлин лишь на следующий день, когда полиция уже успела зверски подавить народное сопротивление. Высокий гость стал почетным гражданином умиротворенного Берлина, получил порядковый номер 103 и теперь, как Ehrenbuerger, может бесплатно пользоваться услугами S-bahn'а, а равно U-bahn'а, что при нынешнем курсе дойчмарки составляет выгодное сбережение одной пятихатки за одну поездку. Радость от столь значительной экономии была, впрочем, омрачена, причем подгадили Михаилу Сергеевичу, как водится, соотечественники. Чеченский правитель генерал Дудаев в тот же день распорядился переименовать центральный проспект г. Грозного в проспект М. С. Горбачева, что было вовсе некстати. Берлинский полицей-президиум давно уже волком воет, не зная, как управиться с излюбившими Берлин гражданами чеченской национальности, и нетонкие намеки на особо сердечную связь М. С. Горбачева с энергичными подданными генерала Дудаева того и гляди наведут одуревших берлинских шуцманов на безумную мысль, что почетный гражданин #103 как раз и является главой чеченской мафии в Берлине.