Нам важно не терять связь с историей

Жан-Фредерик Дюфур стал президентом Zenith в 2009 году. Выпускник Женевского университета, он успел поработать в самой крупной часовой группе Швейцарии Swatch Group, потом трудился на мануфактуре Ulysse Nardin, а до прихода в Zenith возглавлял отдел развития в Chopard. Именно при Дюфуре, как принято считать, компания Zenith вновь заняла принадлежавшее ей место образцовой швейцарской механической марки, несколько утерянное во время рискованных дизайнерских экспериментов прошлых лет.

— В сентябре вы завершили реконструкцию мануфактуры в Ле-Локле. Насколько это важный для вас и для Zenith момент?

— Судите сами. Zenith — настоящая швейцарская мануфактура, одна из немногих оставшихся в Швейцарии, у которой все свое, а не только звонкое имя. За время своего существования мануфактура выпустила сотни моделей. Она получила множество наград. Вспомните, на последней выставке в Базеле целая стена нашего стенда была украшена этими свидетельствами рекордов Zenith. И все время нашего существования мы находились в одном и том же месте — там же, где родились, в Ле-Локле. Марку основал в 1865 году Жорж Фавр-Жако, и его работа была настолько успешной, что уже в 1905-м была построена часовая фабрика. Я думаю, что она была тогда крупнейшим и самым современным часовым производством. Кстати, с нашей маркой работал знаменитый архитектор того времени Лаверьер. Он еще в начале ХХ века говорил о том, что и мануфактуры, и магазины марки должны проектироваться в едином дизайне. Сейчас эту идею продвигают все кому не лень.

— А что происходило на фабрике с 1905 года?

— Были лучшие, были и худшие годы. Кварц едва не прикончил Zenith. Фабрика частично переключилась на производство электроники, значительная часть площадей была отведена под изготовление кварцевых модулей. Был резко сокращен выпуск собственных моделей — хорошо еще, что механизмы продолжали производиться, причем ими оснащались только часы главных швейцарских марок. К примеру, до 1999 года мы поставляли механизмы для Rolex, пока не решили, что они нам нужны самим. После того как дом Zenith был куплен концерном LVMH, мы смогли вернуть в оборот площади, которые раньше попросту не использовались. В течение долгих лет у нас было 10 тыс. кв. м, но не было денег на то, чтобы их привести в соответствие со стандартами нынешнего века. Теперь мы это сделали.

— Сколько денег вы вложили в реконструкцию мануфактуры?

— Пока что на первом этапе 20 млн франков.

— И это деньги LVMH?

— Нет, вовсе нет. Это деньги Zenith, но, конечно, хорошо иметь такого богатого акционера, который позволяет нам вкладывать заработанные нами деньги в реконструкцию и развитие.

— Не собираетесь ли вы открыть на фабрике музей?

— Мы сделаем это непременно. Сейчас мы подбираем коллекцию и покупаем огромное количество вещей. За последние два года я купил почти 600 часов, которых не хватало в фабричных архивах. И еще года через два, я думаю, мы сможем создать музей. Нам это очень важно, чтобы не терять связь с историей.

— Фабричные музеи в Швейцарии часто начинались с больших тематических аукционов, как это было, например, у Omega. В случае Zenith такое не планируется?

— Пока что у нас не было специальных торгов, но все-таки это марка со 165-летней историей, так что на аукционах наши часы встречались не раз. Но в истории Zenith есть удивительные страницы, достойные музея. Например, в архивах я нашел письмо Луи Блерио, пионера аэронавтики, поставившего один из первых рекордов дальности: он смог перелететь Ла-Манш. Его сопровождал в полете хронометр Zenith. В письме Блерио благодарит часовщиков и рекомендует эти часы своим коллегам. Отчасти для того, чтобы об этом напомнить, мы выпустили в этом году наши Zenith Montre d`Aeronef диаметром 58 мм, основанные на подлинном механизме 1950-х годов 5011, который ставился на приборных панелях самолетов. Мы сделали 250 экземпляров Montre d`Aeronef, и это просто сумасшедший успех! Ну и, конечно, мы должны работать на базе нашего знаменитого калибра El Primero, который в течение десятилетий оставался наиболее точным механизмом с самой высокой частотой из всех созданных в мире.

— Ваши механизмы и вправду знамениты. Но теперь вы существуете не сами по себе. Вместе с TAG Heuer, Bvlgari, Hublot, Chaumet вы входите в число часовых марок LVMH. Есть ли система интеграции между марками? Обязывают ли вас, к примеру, делиться механизмами?

— Нас никто ни к чему не обязывает, но вы правы: давно всем кажется разумным, чтобы дом Zenith мог поставлять механизмы некоторым маркам нашей группы. У нас есть и технология, и опыт, и искреннее желание помочь другим.

— Каждый год Zenith показывает новинки на Базельской часовой ярмарке BaselWorld. Но вот уже два раза вы устраивали выставки в Женеве во время Салона высокого часового искусства SIHH, хотя и за его рамками. Быть может, вы хотите переехать на часовую выставку в Женеву, где как раз освободилось место, которое раньше принадлежало мануфактуре Girard-Perregaux?

— Показами я доволен, выставки в Женеве становятся важны для марок, традиционно показывающихся в Базеле. Но Женевский салон все-таки зарезервирован за определенными группами, и не все другие марки будут, как мне кажется, приняты там с распростертыми объятиями. Во всяком случае, у нас таких планов нет. Напротив, мы многого ждем от обновленной выставки в Базеле, которая откроется в апреле следующего года.

Беседовал Алексей Тарханов

Подробнее о новой мануфактуре Zenith — в материале "Ремонт в зените"