В этом месяце ГКАП России опубликовал пресс-релиз по итогам слушаний, посвященных деятельности руководства АОЗТ "Зингер (Россия)", — бывшего завода имени Калинина в Подольске, принадлежащего корпорации Semi-Tech. Слушания эти завершились весьма неприятно для "Зингера": компанию обвинили в том, что она сознательно сокращает объемы производства и увольняет рабочих — для того, чтобы открыть дорогу увеличению импорта швейных машин в Россию. При том, что в области производства швейных машин "Зингер" является в России монополистом (по данным ГКАП, компании принадлежит 73% рынка), фактически это звучит как обвинение в подрыве потенциала отрасли в пользу иностранных производителей.
У подольских собственная гордость
В конце 1994 года международная корпорация Semi-Tech, в которую входит фирма Singer, приобрела около 70% акций концерна "Подольск" — крупнейшего в России производителя бытовых и промышленных швейных машин. В Антимонопольном комитете утверждают, что комитет дал согласие на продажу контрольного пакета акций иностранному инвестору только при условии сохранения заводом прежних объемов производства.
Тем не менее за первое полугодие после смены хозяина объем производства завода в Подольске уменьшился в 6 раз, часть оборудования оказалась законсервированной, а работников начали отправлять в административные отпуска сроком на три месяца. На определенном этапе события, происходящие на заводе, начали привлекать пристальное внимание властных структур.
Расследование деятельности АОЗТ "Зингер (Россия)" было связано с письмом в ГКАП депутата от фракции "ЯБЛоко" Григория Бондарева. Депутат обращал внимание антимонопольного комитета на снижение объемов производства на заводе и увольнение рабочих.
Что именно заставило депутата написать письмо, определенно не известно, однако по мнению президента "Зингера (Россия)" Григория Комаренко, инициатором обращения в ГКАП выступил профсоюз, а Бондарев был лишь выбран в качестве промежуточного звена. Как бы то ни было, но на предприятии в июле этого года специально образованная комиссия провела проверку, результаты которой были вынесены на слушания в Антимонопольный комитет.
Саботаж или профессиональная игра?
Германская компания Singer с более чем столетней историей прославилась прежде всего производством швейных машин. С недавнего времени Singer вместе с еще одной компанией аналогичного профиля — Pfaff — входит в состав международной корпорации Semi-Tech. Таким образом, холдинг контролирует весьма крупный сектор мирового производства швейных машин.
Подольский завод им. Калинина, как и многие другие крупные предприятия в России, назывался так далеко не всегда. Имя всесоюзного старосты было присвоено подольскому заводу Singer — построенному до революции дочернему предприятию германской фирмы. Так что покупку нынешним Singer-ом контрольного пакета акций подольского завода можно рассматривать как долгожданное возвращение "блудного социалистического сына" в лоно материнской компании. Не секрет, что такие блудные сыновья обычно оказываются сильно отягощены грузом структурных, производственных и финансовых проблем, расхлебывать которые приходится новому владельцу.
Однако, по мнению ГКАП, новый владелец вовсе не озабочен сохранением и развитием производства на заводе. Поскольку существуют отлаженные и работоспособные производства Singer и Pfaff за рубежом, новые владельцы сворачивают производство "русского" "Зингера", замещая недостаток поставок продукции на российский рынок импортом. Налицо что-то вроде акта экономической диверсии: злонамеренный иностранный производитель покупает конкурирующую фирму в России, приводит ее в полную несостоятельность, после чего неспешно и методично принимается снимать барыши с опустевшего рынка.
Столь нелицеприятная для Singer оценка подтверждается и тем, что в неофициальных беседах руководство ГКАП обращало внимание на особенности служебного положения президента "Зингера (Россия)". Действительно, г-н Комаренко, после того как 70% акций подольского завода отошло к Semi-Tech, стал вице-президентом Singer в регионе СНГ. То есть по своей должности он теперь отвечает не только за крупнейшее производство в России, но и фактически должен заниматься импортом продукции зарубежных фабрик Singer в Россию.
ГКАП указало, что деятельность руководства завода уже привела к резкому увеличению импорта швейных машинок из Японии и Швеции, в то время как существующие импортные пошлины позволяют вполне безбедно сосуществовать и импорту, и отечественным производителям.
Обвинения в нанесении акционерным обществом "Зингер (Россия)" ущерба российской экономике выглядели бы чрезвычайно убедительно, если бы в выкладки ГКАП не вкралась бы одна малозаметная, но существенная для всей картины неувязка. А именно: комитетчики инкриминируют фабрике сокращение производства, из-за которого на рынке значительно укрепляют свои позиции японские и шведские производители.
Однако ни одного производства Singer ни в Японии, ни в Швеции нет. Нет в этих странах и производств Pfaff, также принадлежащей Semi-Tech. Обе эти компании — чисто немецкие, и только недавно штаб-квартира Singer была перенесена в Гонконг. Японию же и Швецию представляют компании соответственно Brother и Husqvarna — прямые конкуренты компаний холдинга Semi-Tech.
Получается, что прикупив козыря (подольскую фабрику), Semi-Tech с достойным лучшего применения энтузиазмом использует его не для того, чтобы подыграть своему партнеру — немецкому "Зингеру", а для того, чтобы наиграть максимум барышей шведским и японским конкурентам.
Перепроизводство
По словам руководителя фабрики "Зингер (Россия)", "официального импорта бытовых швейных машин Singer в Россию не существует". Походив по магазинам, без труда можно обнаружить, что импортные "Зингеры" там все же продаются. Потому заявление г-на Комаренко можно трактовать следующим образом: сама компания не занимается официальными поставками в Россию, рассчитывая в России именно на подольскую фабрику, а импорт является "серым" (челночным) — то есть ни в коей мере ни от Singer, ни от Semi-Tech не зависящим. Единственное, что официально импортируется — это комплектующие для подольского производства. Сейчас доля импортных комплектующих в подольских машинах составляет около 65% и постепенно снижается.
Поскольку при освоении российского рынка Singer рассчитывает только на подольские мощности, получается, что снижение объема производства происходило не по злому умыслу, а в результате реакции на складывающийся уровень спроса. Как заметил г-н Комаренко, "одна из наших ошибок состоит в том, что мы продолжали выпускать швейные машины старых образцов в больших объемах". В 1993 году объем выпуска составлял 1,4 млн штук, а в 1994 выпуск снизился аж в три раза. Заметим, что в 94-м завод еще не принадлежал Semi-Tech.
А сколько швейных машин способен переварить российский рынок? Тут оценки существенно разнятся. По мнению ГКАП, в 1996 году россияне будут готовы купить 300 тысяч швейных машин. Руководство завода считает, что — на треть меньше.
Руководствуясь своей оценкой емкости рынка, "Зингер (Россия)" намерен полностью насытить спрос самостоятельно. 140 тысяч машинок планируется выпустить под маркой Singer в Подольске, а еще 60 тысяч — под маркой "Чайка" в Гусь-Хрустальном, где у "Зингера (Россия)" есть дочернее производство. Кстати, эти планы сыграли не последнюю роль в недовольстве профсоюза предприятия: по мнению профсоюзных лидеров, перенос части производства в Гусь-Хрустальный приведет к сокращениям рабочего персонала.
Бывало и хуже
Конечно, планы "Зингера (Россия)" по монополизации рынка выглядят чрезвычайно браво, однако и такой вариант развития событий оставляет несколько вопросов неотрегулированными.
Например, что делать с машинами Pfaff, вытеснять которые с российского рынка для "Зингера (Россия)" как-то нехорошо (владелец-то общий)? Или как бороться с Brothers и Husqvarna?
В решении этих проблем руководство завода рассчитывает на протекционистские меры как со стороны правительства, так и со стороны Semi-Tech. Во-первых, завод рассчитывает на ужесточение таможенного контроля и как следствие — на снижение "серого" импорта. Во-вторых, по мнению "Зингера (Россия)", Semi-Tech резко ограничит поставки бытовых швейных машин Pfaff в Россию. А чтобы Pfaff не было так обидно, в Подольске будет развернуто производство промышленных швейных машин Pfaff — но с условием их стопроцентного экспорта. Этому, по словам г-на Комаренко, будут способствовать "немецкое качество и китайская цена" на эту продукцию.
Что касается других иностранных марок, то общий объем импорта по официальным данным оценивается в 100 тысяч штук ежегодно. Правда, еще как минимум 100 тысяч завезли неофициально. Но если Pfaff обеспечивает высокодоходные слои населения (стоимость машины этой марки составляет $1,4-4,5 тыс.) и напрямую с подольским производством не конкурирует (цена на подольские машинки колеблется от $150 до $220), то продукция японской Brother и шведской Husqvarna (увеличение импорта именно этих марок и отмечалось в пресс-релизе ГКАП) рассчитана на того же покупателя, что и Singer. Однако если швейная машина Singer — хоть и под иностранной маркой, но своя, то Husqvarna и Brother пока на сто процентов импортные.
Специалисты в этой области отмечают, что для бывшего завода имени Калинина, в который Semi-Tech только в этом году вложил DM45 млн (а перед этим компания оплатила свою долю в уставном фонде — $10 млн), мощная иностранная материнская компания является идеальным вариантом. По крайней мере, у предприятия есть шанс выжить.
А вот у одного из бывших конкурентов завода в Подольске — Veritas — менее счастливая судьба. Он просуществовал после объединения Германии шесть месяцев, а затем закрылся из-за отсутствия средств и низкого качества выпускаемой продукции.