Пока судно Pioneering Spirit со скоростью 0,1 узла укладывает трубы «Северного потока 2» в воды зимнего Балтийского моря, газовые переговоры России и Украины столь же медленно и неуклонно движутся к завершению.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ / купить фото
Уже мало кто из моих собеседников сомневается, что стороны достигнут соглашения о продлении транзита до десяти часов утра 1 января, хотя пока неясно, каким именно оно будет. Но уже понятно, каким это соглашение точно не станет.
Во-первых, оно не станет долгосрочным. Те сроки, которые называют сейчас мои источники — от одного года, на котором настаивает «Газпром», до пяти лет, которые хотел бы «Нафтогаз», и три года как компромисс между этими позициями,— не позволяют ни одной из сторон решить долгосрочные задачи. Так, «Газпром» не сможет воспользоваться украинской системой, чтобы увеличить экспорт газа в Европу к концу 2020-х годов, когда ниша для импортного топлива вырастет на фоне сокращения собственной европейской добычи. Украина же с таким коротким контрактом не сможет привлечь значимые средства для модернизации своей газотранспортной системы — ни в форме кредитов, ни в форме вхождения новых акционеров.
Во-вторых, соглашение не будет дешевым для «Газпрома». Украина настаивает на значительно более высоком транзитном тарифе, чем сейчас, что признавал и президент РФ Владимир Путин. Тем не менее для России искушение согласиться даже на такие неприятные условия очень велико, ведь «Газпрому» и нужен всего год, чтобы окончательно достроить «Северный поток 2» и газопроводы—продолжения «Турецкого потока», и тогда про транзитные проблемы Украины можно будет при желании забыть.
В сущности, такой новый контракт даст России и Украине лишь отсрочку для понимания того, готовы ли страны и дальше продолжать сотрудничество в газовом бизнесе, которое выгодно для них обеих.
Очевидно, что краткосрочное соглашение не решает коренного вопроса — будет ли сохранен транзитный потенциал украинской газотранспортной системы.
Если нет, то Украина лишится, без преувеличения, самой доходной отрасли своей экономики. «Газпром» же будет не способен увеличить поставки дешевого конкурентоспособного газа в Европу, в результате чего эту нишу займет сжиженный газ — возможно, отчасти тоже российский. Но наибольшую выгоду от такого сценария получат США как потенциально крупнейший производитель СПГ, а также Польша как возможный будущий газовый хаб в Восточной Европе.
Краткосрочное соглашение с Украиной решает тактические проблемы «Газпрома», но ставит под вопрос стратегические перспективы компании. Впрочем, следует быть реалистами: невозможно заключить долгосрочную сделку, ведя переговоры всего полтора месяца в столь сложных стартовых условиях. Новый короткий контракт, который в любом случае намного лучше, чем ничего, по крайней мере покупает сторонам время.