«Яблоко» хочет приравнять Россию к Уганде
Партия предложила Госдуме и Минтруду реформу системы декларирования доходов
Центр антикоррупционной политики (ЦАП) партии «Яблоко» направил министру труда и соцзащиты Антону Котякову и спикеру Госдумы Вячеславу Володину антикоррупционную инициативу, согласно которой в декларациях госслужащих должны указываться данные о доходах и имуществе совершеннолетних детей и бывших супругов. По мнению «яблочников», родственники часто являются держателями активов чиновников и позволяют им скрывать факты коррупции. В Госдуме считают эту инициативу избыточной, а эксперты полагают, что контроль за доходами чиновников не всегда оказывается эффективным в борьбе с коррупцией.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
ЦАП «Яблока» предлагает внести поправку в закон «О противодействии коррупции», обязав госслужащих декларировать сведения о доходах и имуществе совершеннолетних детей и бывших супругов. Сейчас они отчитываются только о том, что принадлежит им, их супругам и несовершеннолетним детям. Но этих мер, считают «яблочники», недостаточно для «прозрачного декларирования» и эффективной борьбы с коррупцией.
Директор ЦАП Алексей Карнаухов полагает, что этот пробел в законе создан специально, «чтобы облегчать чиновникам получение незаконных доходов». В пример он приводит данные многочисленных расследований о внезапно богатеющих взрослых детях чиновников. В ЦАП уверены, что предложенная реформа позволит также «избежать практики фиктивных разводов для сокрытия доходов», предположения о которых периодически появляются в СМИ. Так, в 2013 году депутат Госдумы от «Справедливой России» Илья Пономарев заподозрил лидера ЛДПР Владимира Жириновского в оформлении фиктивного развода с целью скрыть свои доходы. А в ходе разбирательства комитет Госдумы по этике обнародовал подозрительную статистику: за несколько месяцев перед подачей деклараций в 2013 году развелись около 30 депутатов.
Алексей Карнаухов признает, что в мире предложенная норма встречается «сравнительно редко» и только в странах с высоким уровнем коррупции. «Схожие правила действуют в Нигерии, Танзании и Уганде. Это объяснимо: если страны пытаются справиться с коррупцией, радикальные требования прозрачности вводятся официально,— отметил он.— В Западной Европе благодаря институту репутации и эффективной работе правоохранителей такая нужда отсутствует. Но есть исключения: например, Словения, где раскрытие деклараций о членах семьи происходит при наличии подозрений в сокрытии активов. А в Ирландии кроме детей и супругов декларирование охватывает широкий список других "связанных лиц"».
Господин Карнаухов также напоминает, что аналогичный законопроект уже вносился в Думу в 2012 году, но депутаты его не приняли, решив, что «чиновникам будет сложно разыскать детей и бывших жен». «Довод нелепый: имущество и доходы для госорганов найти несложно. Вопрос только в нежелании представителей власти»,— считает «яблочник».
Член комитета Госдумы по противодействию коррупции Анатолий Выборный («Единая Россия») сказал “Ъ”, что возможность принятия подобного законопроекта «крайне сомнительна», поскольку «придется менять и всю идеологию антикоррупционного законодательства и даже Конституцию». В целом инициативу «Яблока» депутат считает избыточной: «Если есть подозрение, что тот или иной чиновник оформляет активы на других людей и не декларирует их, то все равно остается след. Это уже основание для проверок правоохранительными органами на соответствие доходов расходам».
Директор центра политологических исследований Финансового университета Павел Салин допускает, что если власть захочет «переключить информационную повестку» с политика Алексея Навального, то она может прибегнуть к подобным антикоррупционным инициативам, но исходить они будут от «условного единоросса», а не от оппозиции. Если же у власти нет такой стратегии, то шансы на принятие законопроекта нулевые, констатирует эксперт: «Это вызовет недовольство бюрократии, и власть не захочет портить с ней отношения». В целом же в существующих реалиях было бы правильным требование ратифицировать 20-ю статью Конвенции ООН против коррупции и сконцентрировать внимание на анализе расходов, а не доходов чиновников, добавляет господин Салин: «Найти материальные блага проще, чем скрытые доходы, которые чиновники отложили на черный день. К тому же слежка за доходами более ресурсозатратна при меньшей эффективности».
Президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов полагает, что главные инструменты в борьбе с коррупцией — ограничение каналов для нее и сокращение роли государства. «А контроль над чиновниками приводит только к повышению их зависимости и уязвимости от правоохранительных органов — напрямую на коррупцию это не влияет»,— отмечает он.