Принятый 28 июня в Китае закон «О международных отношениях» — первый в современной истории страны документ, определяющий общую рамку работы всех участников ее внешнеполитической деятельности и в том числе вводящий само понятие санкций в китайское законодательство. Документ предполагает расширение и уточнение полномочий Госсовета КНР, подчинение правительству Министерства иностранных дел и наделение кабинета министров правом вводить контрсанкционные меры. Закон выглядит ответом на санкционное давление со стороны США и ЕС, но на практике он может упростить ситуацию с китайскими контрсанкциями — они будут более предсказуемыми.
Фото: Ng Han Guan / AP
Фото: Ng Han Guan / AP
Постоянный комитет Всекитайского собрания народных представителей принял закон КНР «О международных отношениях». Часть документа, который вступит в силу уже 1 июля 2023 года, посвящена утверждению основных принципов и задач дипломатической деятельности страны. Среди них — защита суверенитета и нацбезопасности, верховенство интересов китайского народа, следование мирному пути развития, а также внешнеэкономическая открытость. Отмечается, что в своей политике Китай ориентируется, в частности, на марксизм-ленинизм и идеи Мао Цзэдуна — в том же ряду в документе приводится теория «социализма с китайской спецификой в новую эпоху» авторства председателя КНР Си Цзиньпина.
Документ впервые описывает полномочия, которые закрепляются за органами власти для консолидации госуправления внешней политикой и экономикой вместо выполнения ими разрозненных ведомственных задач.
Так, МИД КНР, как следует из закона, продолжает заниматься основными вопросами международного сотрудничества и осуществлять общее руководство работой китайских дипмиссий, но должен будет согласовывать свою деятельность с Госсоветом КНР (правительством), за которым закрепляются функции общего регулирования внешнеполитической сферы, а также заключение договоров и соглашений с другими государствами. Деятельность МИД КНР новым законом увязывается с работой других министерств и ведомств — они в рамках своих полномочий и для исполнения национальных задач также (в большей, чем когда-либо, степени) вовлекаются во внешнеполитическую деятельность страны.
Для Китая, где практика работы МИДа и других министерств ближе, например, к практикам работы министерств в РФ в 1990-х, такого рода изменение структуры управления международными отношениями является большой новостью: де-факто речь идет о переходе внешнеполитического ведомства из-под чисто «партийного» контроля в периметр правительства (Госсовета).
Общая консолидация, за которую отвечает комиссия по иностранным делам ЦК КПК (ранее структуры ЦБ, по сути, были для МИД КНР единственным вышестоящим органом), должна помочь в достижении национальных целей: от экономического развития до укрепления нацбезопасности.
Глава канцелярии комиссии Ван И, рассказывая о новом законе, подчеркнул расширение правового инструментария для борьбы с зарубежной агрессией.
Хотя новые механизмы реагирования и сами внешние угрозы в законе не называются, Госсовет КНР наделяется правом «по мере необходимости» принимать регламенты и правила, предупреждающие их. В том же контексте в документе уточняется: работающие на территории Китая иностранные компании должны не только «соблюдать законы», но и «не ставить под угрозу нацбезопасность» и «не противоречить общественным интересам».
Речь в обоих случаях идет о контрсанкционных мерах, принимать которые Китай может в ответ на санкционные действия США и ЕС. Уведомлять об их введении и отмене при распределении полномочий поручено МИД КНР. Напомним, за деятельность в интересах России США весной 2023 года ввели санкции против ряда китайских компаний. Кроме того, хотя новых секторальных ограничений на экспорт из-за высокого уровня взаимозависимости экономик КНР, США и в меньшей степени ЕС не вводится, по-прежнему действуют принятые осенью 2022 года ограничения на поставки в КНР высокотехнологичных чипов и оборудования для их производства. Возможность снятия санкций и ограничений остается в повестке на всех важнейших встречах сторон — так, именно эти вопросы обсуждались во время визита госсекретаря США Энтони Блинкена в Китай на прошлой неделе (см. “Ъ” от 20 июня). Санкции против китайских компаний вводил и ЕС, а возможность дополнительных ограничений, в том числе торговых, закреплена в новой стратегии ЕК по экономической безопасности (см. “Ъ” от 24 июня) и будет детально обсуждаться в Европе в ближайшие месяцы. На практике же и новый закон, и новый статус МИД КНР, и законодательное закрепление санкций и контрсанкций могут снять часть проблем во внешнеторговых противостояниях Китая — Госсовет, в отличие от ЦК КПК, в своих действиях в большей мере подчинен экономической логике и более предсказуем: идеи Мао и макростабильности для него сопоставимые ценности.