«Люди остаются в СИЗО ради одного — получения признания вины»

Бизнес-омбудсмен Борис Титов — о делах против предпринимателей

Владимир Путин впервые публично прокомментировал арест основателя Baring Vostok Майкла Калви: в его деле должны разобраться правоохранительные органы и судебная система, сказал президент. «Я рассчитываю, что все будет сделано прозрачно, понятно, с участием тех, кто защищает позицию нашего американского партнера. И будут приняты справедливые законные решения», — сказал Путин. Ранее выяснилось, что Майкл Калви все же не приедет на форум в Петербург. Уголовные дела против бизнесменов и их последствия ведущий «Ъ FM» Марат Кашин обсудил с уполномоченным по правам предпринимателей при президенте Борисом Титовым в специальной студии радиостанции на ПМЭФ,

Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото

— Майкла Калви так и не отпустили из-под домашнего ареста, хотя была надежда. Как вы думаете, это плохая новость или очень плохая новость?

— Не радует, это точно. Хотя такая привязка к каким-то большим событиям, как Петербургский форум — это все такой некий пиар-эффект. Я считаю, что процессы должны идти в тишине.

Чем известен Майкл Калви

Смотреть

Другой вопрос, что его не отпускают до сих пор под залог. Это, мы считаем, очень неправильно. И, конечно, самая большая проблема — не отпускают его партнеров. Они находятся в СИЗО уже не один месяц, но практически не ведутся следственные действия с ними.

И логики ни юридической, ни чисто человеческой в том, что они находятся за решеткой, абсолютно нет.

Мы уже неоднократно обращались. Конечно, был оптимальным выход под залог.

Кстати, Владимир Путин сегодня говорил об объективности оценки ситуации, о законности, объективности подхода. Но если объективно, то информация, которая была дана правоохранительными органами по поводу выпуска под залог — нет квартир, — это не очень объективная информация, которую они передали президенту. Потому что это не повод абсолютно. Они все предоставили бы место жительства, многие находятся не у себя в квартирах, хотя у них есть квартиры, могут арендовать квартиру. То есть это нормальная процедура, которую проходят очень многие люди.

— У вас есть объяснение? Тем более, что Кремль открыто высказался за то, чтобы Калви здесь оказался, и ФСИН сказала, что обеспечит. Тем не менее, этого не произошло.

— Я считаю, что все должно быть решено спокойно, системно, юридически законно, но должно быть решено.

— Сегодня всех об этом спрашивали: Герман Греф отказался комментировать, Антон Силуанов сказал, что не надо концентрироваться на этом деле, Алексей Кудрин заявил, что это шок для экономики. Какая из этих позиций, точек зрения вам ближе?

— Это шок для экономики. Я выступал на завтраке Сбербанка, поддержал Кудрина — это очень серьезный удар по деловому климату в стране. Я не могу сказать, что это единственный фактор.

— По степени негативного влияния с чем можно сравнить?

— У меня своя точка зрения на этот счет, я уполномоченный. Конечно, очень серьезное уголовное давление, дело Калви особенно, как яркое проявление этого давления, является крайне негативным фактором. Кудрин говорил, 25 млрд за первый квартал утекло из России — рекорд абсолютный. Но это не единственная причина. Вторую причину я назвал — это экономическая политика нашего государства.

Не может быть роста экономики, притока инвестиций, если у нас растут налоги, если у нас высокая процентная ставка Центрального банка, потому что у нас дорогой и труднодоступный кредитный капитал.

Если у нас тарифы растут ежемесячно, или ежегодно, двухзначными цифрами. Нам стало невыгодно производить. У нас выгоднее отвезти сырье в Китай и привезти все готовое оттуда. Мы не конкурентоспособны по сравнению с другими странами. И вот это главная, на самом деле, причина, потому что если невыгодно, то тебя уже не волнуют ни суды, ни уголовное преследование, потому что ты не будешь заниматься бизнесом.

— А если выгодно, то тебя не волнует напряженный инвестиционный климат — ты все равно придешь и сделаешь.

— Нет, если выгодно и ты инвестируешь, то ты должен быть в нормальной безопасной ситуации. Вот здесь уже значительно больше влияют вопросы, связанные с безопасностью бизнеса.

— Как развивается история с залоговым фондом? Была озвучена идея, близка ли она к реализации, что для этого нужно сделать?

— Идея есть, мы уже начали работать с ней. Вопрос в том, что сегодня залог не является обязательным для судов в качестве первой меры пресечения, которую они должны применять. Я обсуждал этот вопрос и с Путиным, и он поддержал позицию, что, конечно, залог должен быть, должен использоваться чаще. И мы просим Верховный суд дать разъяснения всем своим подчиненным или нижестоящим судам, чтобы они рассматривали залог в качестве первой альтернативы, главной возможности — не только по предпринимателям, но и по всем гражданам страны, а также, если они не используют залог, то должны были в письменном виде в судебном решении объяснить, почему они эту меру пресечения не используют.

— Содержание предпринимателей в СИЗО остается большой проблемой. По экономическим статьям людей все равно держат в СИЗО, мы приводили пример партнеров Майкла Калви. Почему до сих пор это происходит, хотя и Владимир Путин говорил, что делать этого не нужно? Но следователям так удобнее?

— Не из-за этого.

— А почему?

— Так легче собрать доказательную базу.

Не просто доказательную базу в широком смысле, а одно — признание вины.

Мы не знаем даже, сколько людей признались. Вот сегодня мы знаем одну цифру: 70% дел рассматривается в особом порядке. А что это значит? Человек признается в совершенном преступлении, с ним договариваются, что он не будет по полной программе нести наказание. Вот они сидят в СИЗО до того момента, пока не согласятся, не признают вину и не пойдут по особому порядку. Вот это проблема реальная. У нас Пинкертоны среди следователей нечасто, к сожалению, встречаются, чтобы собирать доказательную базу, что-то объяснять, что-то доказывать, проводить следственные действия, очные ставки и прочее — легче получить от него подтверждение, как в 70% случаев происходит, и дальше уже все поехало по накатанной.

— Я знаю, что есть некое развитие истории вокруг дела Майкла Калви, в частности, с его оппонентами — Артемом Аветисяном и Шерзодом Юсуповым. Аветисян заявил, что вы неправы в ваших оценках ситуации, он с вами не поговорил…

Акционер банка "Восточный" Артем Аветисян не согласился с выводами комиссии РСПП по корпоративной этике: арбитры приняли решение, что автор заявления в ФСБ по "делу Калви", другой акционер банка "Восточный" Шерзод Юсупов нарушил принципы корпоративной и деловой этики РСПП. Комиссия будет рекомендовать Юсупову отозвать свое заявление против Калви.

Аветисян, в свою очередь, заявил в интервью журналистам, что комиссия должным образом не уведомила стороны о рассмотрении вопроса и задействовала арбитров, которые уже высказывались по этой теме. А озвучивший публично решение комиссии Борис Титов, по словам Аветисяна, "не разобрался в ситуации", так как не встречался с акционерами банка "Восточный", чтобы выяснить их позицию.

— Дело в том, что мы ему предлагали. У нас объективную основу обращения определяет центр общественных процедур "Бизнес против коррупции". Я получаю обращение — обращение было только от Калви, а не от Юсупова или Аветисяна — и передаю его в этот центр, где осуществляется pro bono или бесплатная экспертиза одной из назначенных юридических компаний. В данном случае это была компания Кучерены, который делал экспертизу. В рамках бесплатной экспертизы было предложено участвовать стороне Юсупова и Аветисяна. Мы получили официальный отказ.

— Почему они предпочитают об этом умалчивать, как вы думаете?

— Не знаю, они просто дезинформируют публику. Там проблемы с этичностью, как мы выяснили после того, как комиссия по корпоративной этике РСПП приняла решение. Я так понял, они не признают это решение, начинают оспаривать по процедуре, хотя процедура 15 лет существует. Комиссия определила, что они нарушили корпоративную этику. Это что значит? Это значит, с ними нельзя вести дела, им больше не подадут руку, не подпишет ни одного соглашения ни одна компания, которая считает себя членом корпоративного сообщества.