Правительства 42 стран мира, включая Россию, недоиспользуют потенциал эффективности госрасходов примерно на $3,5 трлн в год, еще от $0,5 трлн до $1,1 трлн госрасходов имеют нулевой или отрицательный эффект, полагают аналитики McKinsey в работе, в которой предпринята попытка проанализировать проблему на глобальном уровне. Цифры потенциальной экономии, полагают авторы, сопоставимы с консолидированным дефицитом бюджета стран, составляющих четыре пятых мирового ВВП.
Повышение эффективности госуправления, по расчетам McKinsey, в состоянии решить проблемы государств с развитием здравоохранения
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
Центр исследования для госуправления (MCG) компании McKinsey опубликовал рабочую версию доклада "Продуктивность правительственных структур: разблокировать возможности на $3,5 трлн". В работе McKinsey предполагает создать для госуправления в крупных странах мира независимую систему показателей эффективности госрасходов. Если эта попытка будет удачной, система негосударственной оценки сравнительной результативности работы госструктур может быть сопоставлена с уже существующими немногочисленными аналогичными расчетами Всемирного банка.
В документе MCG, создавшем специальную базу данных по 42 странами мира (80% мирового ВВП) с информацией по самым различным аспектам "госуправления", в которые включаются и данные по расходам на общественную безопасность, контролируемое государством здравоохранение и образование, дорожное строительство и ряд других "госсекторов" национальных экономик, констатирует: после кризиса 2008 года существенно увеличилось общественное давление на правительства с целью оптимизации госрасходов, равно как и спрос на "публичные блага". Между тем в разных юрисдикциях опыт применения наилучших мировых практик и инновации в сфере госуправления в последнее десятилетие позволяют говорить: существует огромный и плохо используемый потенциал улучшений в расширенной сфере госуправления, причем этот потенциал особенно велик в крупных и богатых экономиках — США, Великобритании, континентальной Европы, Японии. Траектория улучшения госуправления, констатируют в McKinsey, не исчерпывается только развивающимися странами, обратившими внимание на отдельные сектора экономики под госконтролем и увеличившими эффективность работы властных структур за счет наведения в них порядка, контроля за финансами и инвестиций в общеизвестные стандартные технологии. По крайней мере часть стран ОЭСР в начале XXI века в отдельных секторах проводила чрезвычайно успешные реформы, которые, не изменяя общий уровень эффективности решения государством общественных проблем, сделали их решение существенно дешевле.
Если, как полагают в MCG, такого рода реформы (в качестве одной из них, например, приводится реформа полицейской службы в Новой Зеландии с 2007 года, заключавшаяся в выведении полиции на новый уровень информатизации и сопряжении ее работы с работой служб социального обеспечения) применялись бы в крупнейших странах мира повсеместно, к 2021 году сумма высвободившихся таким образом средств в бюджетных системах этих стран составила бы около $3,5 трлн в год. Учитывая, что в настоящее время в этих юрисдикциях государство тратит в ВВП около трети, причем консолидированный по ним дефицит бюджета в 2021 году составит, по расчетам, около $4 трлн, вывод аналитиков MCG очевиден: возможно, проблема постоянного "займа правительств у будущих поколений" несколько преувеличивается, глобальное сокращение госдолга или увеличение расходов на общественные блага (в первую очередь в этом качестве рассматривается здравоохранение как пользующееся огромным спросом со стороны населения) без изменения уровня налогообложения, безусловно, возможно.
По большинству юрисдикций рабочим инструментом MCG являются композитные "индексы", оценивающие, в какой мере правительства и в мире в целом, и в конкретных юрисдикциях недоиспользуют возможности в том или ином в широком смысле госсекторе, которые использованы в других странах мира из списка. В презентации рабочей версии доклада, в частности, продемонстрировано, что ожидаемая продолжительность жизни в среднем по рассматриваемой выборке стран при использовании передовых практик могла бы составлять в среднем 71,5 года (максимальный показатель среди выборки — 74,9 года) при текущей средней в 70 лет. В начальном и среднем образовании (анализируются, в частности, рейтинги PISA) MCG демонстрирует некоторый спад эффективности госрасходов с 2013 года и стагнацию показателей 42 стран для высшего образования, причем для "университетского" индекса средний реальный показатель ниже наилучшего по той же выборке практически в три раза. Примерно двукратный потенциал роста есть, по оценкам MCG, у расходов на общественную безопасность (в первую очередь полицию), а в эффективности управлением дорожной сетью среди крупных стран есть потенциал роста примерно на 18%.
Наконец, потенциал роста собираемости налогов невелик (см. графики) — по 28 крупным юрисдикциям, анализируемым MCG, она составляла на пике, в 2014 году, почти 98%, сейчас составляет 97,4%, при этом возможно улучшение собираемости в среднем до 97,7%. При этом аналитики осторожно предполагают, что есть проблема не только с относительно низкой эффективностью госрасходов, но и с госрасходами с нулевой или отрицательной эффективностью. Таких госрасходов в мире, предполагают авторы McKinsey достаточно осторожно, от 5% до 10%, в денежном эквиваленте — $0,5-1,1 трлн в год, что примерно в шесть раз превышает совокупные расходы крупнейших юрисдикций на проекты "мирового развития".
Работа MCG отдельно обсуждает перспективы цифровизации интерфейса взаимодействия властных структур и граждан во всем мире, что решит проблему лишь частично. В работе также обсуждается вопрос о кадровой конкуренции госслужбы с наиболее развитыми секторами частной экономики, в частности с финансовым сектором, эта проблема характерна для всего мира, а не только для России, данные по которой также включены в общее исследование.